Ох уж эти бури в Отражениях..!
04.03.2015 в 04:39
Пишет WTF House of Feanor 2015:WTF House of Feanor 2015: спецквест, часть 2 + список
WTF House of Feanor 2015
"Леди Золотого Леса" драббл
"Некогда их было семеро" драббл
"Кусок не по зубам" драббл
"Головокружение" мини
"Пустошь" миди
"Нерданель" арт
"Полевой Техник" арт
"Рейд-командир" арт
"Великий и ужасный" арт
Название: Пустошь
Автор: WTF House of Feanor 2015
Бета: WTF House of Feanor 2015
Размер: миди, 4440 слов
Пейринг/Персонажи: НМП, НЖП, Кэлегорм, Куруфин, Арэдэль, Келебримбор, Амрас, Амрод; упоминаются - Карантир, Маглор, Маэдрос; легкое Кэлегорм/Арэдэль
Категория: джен, немного гета
Жанр: action, adventure, черный юмор, slice of life
Рейтинг: R
Предупреждения: насилие, постап!АУ, немного кроссовер с Fallout, радиация, вредные привычки, ненормативная лексика
Краткое содержание: Закончившего обучение на военного техника молодого эльфа Таурнила отправляют проходить службу на одну из ключевых точек Кольца Осады - Аглон.
Примечание: Наверно, надо что-то написать, кроме того, что все эти эльфы совершеннолетние. А еще они спят (не друг с другом, а просто спят), считайте, что это особенности типа АУ. Таймлайн и события не калькированы с Сильмариллиона, а развиваются исходя из логики этого конкретного АУ-отражения. Авторская транслитерация имен и названий
Размещение: по запросу
Для голосования: #. WTF House of Feanor 2015 - работа "Пустошь"
Пролог
По Анфауглиту гулял ветер. Мертвая пыль, вздымавшаяся под его порывами, обманчиво походила на трепещущий от зноя воздух – с окончания Долгого Мира на Пограничье не было ни одного теплого лета.
Где-то за пустошью размытой громадой лежал Тангородрим – оплавленные взрывом камни и титаническая стальная арматура, переломанными костями торчавшая из раскуроченного взрывом каркаса. Жирные клубы дыма, поднимавшиеся от обломанных вершин, рваными черными клочьями ползли на восток.
Оторвавшись от созерцания идиллического ядерного пейзажа, Кэлегорм вернулся к обочине дороги, где хозяина ждал бронеход самого угрожающего облика. Из-под бронехода торчали стройные женские ноги в обтягивающих кожаных штанах. Заглохший мотор жалобно порыкивал, Кэлегорм меланхолично отмечал особо приглянувшиеся матерные обороты Арэдэль.
– Эй, ну как там?
– Полный пиздец.
– Что, совсем ничего нельзя сделать?
– Вообще-то, – саркастически протянула Арэдэль, – я снайпер, а не механик.
Она выскользнула из-под домкрата и рассеянно отряхнулась, не сводя профессионально прищуренного взгляда с разбитого бронехода. Вороненую таргэлионскую сталь украшали вмятины, царапины и копоть, каркас крыши пережил не один ремонт на ходу, казалось, поник даже ствол примостившейся сзади крупнокалиберной пушки.
Тяжелый рейдерский сапог с замаха впечатался в борт.
Бронеход чихнул и завелся.
– А вот я, – восхищенно хмыкнул Кэлегорм, – в Амане собирался стать ветеринаром.
Отчаянно хрипящий бронеход потащился по горному серпантину, норовя на каждом крутом повороте пойти юзом или сверзиться в ближайший провал.
– Еще чуть-чуть, – подбадривал Кэлегорм, давя на рычаги и педали и лихо выкручивая руль, – еще пара сраных миль – и мы дома. И ты в своем ангаре. Давай же, собака!
Аглонская застава в конце горного туннеля показалась им утраченным светом Амана. Ириссэ быстро отщелкала пальцами по приемнику опознавательную радиограмму. Оказавшись внутри заставы, напарники шумно выдохнули и синхронным движением выскочили из машины.
В следующий же миг бронеход за их спинами с болезненным скрежетом просел. С грохотом упал на землю бампер, отвалились двери, повисла на искрящем проводке фара. Из-под бронехода поднялись струйки вонючего дыма. Топливные клапаны жалобно застучали, а пограничники меланхолично взирали на особо ужасающие повреждения верного спутника Командира.
– А ну нехрен пялиться! – рявкнул Кэлегорм. – И запросите уже, наконец, техника с Амон-Эреб!
1.
Желтоватый свет выхватывал из темноты очертания скудной обстановки казарменной спальни и лица мальчишек, сгрудившихся на двух соседних кроватях. Ночной ветер шелестел листвой за окном, над закопченной масляной лампой кружились мошки.
– Все ноги стер, – шепотом жалуется Таурнил, потягиваясь. – До седьмого пота на плацу загоняли. Видать, после того случая инструктор Амрас все еще не в духе…
– Эй, – пихает его локтем в бок Лаэгнор. – Хорош на меня все беды валить-то – третий день полы надраиваю. А дуб, между прочим, совсем рядом был. А что за воротами…
– Нашел с кем в кости резаться! – шипит Рингэлин. – Радуйся, что не картошку на кадетский корпус чистишь, как когда-то Ристэ.
– Прийти на утреннее построение без формы, – трагически сообщает Таурнил.
– В респираторе зато! – давится хохотом Лаэгнор, а вслед за ним остальные. – И инструктор Амрас медленно приподнимает бровь и смотрит так, что Ристэ и подумал – все. На Врата…
– И чего?
– Да ничего. Через месяц запросный лист пришел, на Таргэлион, связистом в ударно-тактический.
– Ну да, комдив Карантир, если сапогом не съездил, считай, спасибо сказал.
– Наоборот, кому он сапогом не съездил, того к своим-то и не причисляют…
– А попасть бы вот на Химринг, – мечтательно прерывает спорщиков Лаэгнор.
– Или на Аглон, – кивает Рингэлин. – Помните, какие они?.. Может, и покруче отрядов Гондолина будут.
– Рингэ, ты что, – округляет глаза Таурнил, – в сказки про Гондолин веришь?
– Ага, потому и называется камень-песня, что напели всякого.
– Засекреченная база Финголфина! Да если бы хоть половина рассказов о ней правдой была…
– Про Врата вон какая половина правдой бы ни была…
– Говорят, на кого оттуда запросный лист пришел, те больше не возвращаются…
– Командира Маглора на параде слышали? Золотые пластины по горлу и голос металлический.
– А глаза мертвые. Мне брат рассказывал, – понижает голос Аранион, – они гномьи технологии используют. И медицинскими опытами не гнушаются.
– Гномьи технологии, – фыркает Таурнил. – Видели, бронеход с Таргэлиона прислали? Уж я бы покопал его…
– Ага, прислали. Если его в Таргэлионе починить не смогли, то к нам на переплавку…
– А ты не умничай!
– Хватит, парни. И давайте уже спать, два часа до построения…
2.
Построение они, конечно же, проспали. А потому под нудные распекания инструктора Амраса были отправлены подметать плацы. Не хотелось ни шевелиться – после вчерашней тренировки, ни играть в кости – после последнего приключения, и Таурнил вдвоем с Лаэгнором сидели на заборчике и зевали.
Таурнил, вечно растрепанный, рыжеватый и веснушчатый, на Амон-Эреб пришел из Оссирианда и с родительского позволения. В Оссирианде, конечно, до сих пор было неплохо, но с техникой он ладил куда лучше, чем с лесными дорогами и охотой.
Отец Лаэгнора, его закадычного приятеля, был из нолдор и погиб где-то на Пограничье. После чего Лаэгнор немедленно сдался кадетскому корпусу, но до сих пор не обнаружил никаких талантов. Аккуратный почерк и умение работать с бумажками, спасавшие их всех на редких теоретических курсах, были его единственными достоинствами. А еще ему никогда – никогда – не везло в кости.
– Эй, Таурнил, – внезапно вспоминает Лаэгнор один из давнишних проигрышей. – А помнишь Гвэтиль, из "куниц"?
– Это которой ты записку от моего лица написал? – смешливо вскидывается Таурнил. – Синяки уже зажили?
– Ну тебя. Поговорил я с ней, извинился. Хорошая девчонка! И красивая такая…
– Только не говори, что ты в нее…
– Ага! – воскликнул за их спинами старший из инструкторов-близнецов.
Мальчишки бросились за метлами – и не сразу поняли, что метла-то одна, вторая стоит у забора. Лаэгнора, еще не разделавшегося с неделей уборки казарм, прошиб холодный пот. Таурнил, не горевший желанием к нему присоединиться, отчаянно перетягивал метлу на себя.
– Лаэгнор и Таурнил, – прочел Амрас, отобрал метлу и снова уткнулся в блокнот. – Кадеты шестнадцатого набора?
– Так точно, инструктор.
– Поздравляю с началом службы, парни! – похлопал их по плечам Амрод. – С утра пришли запросные листы на вас! Лаэгнор. На Маглоровы Врата. В личное распоряжение Маглора.
И когда мальчишка цветом лица становится похож на врученную ему бумагу, Амрод зачитывает им вторую.
– Таурнил. На блокпост Аглона.
3.
Аглон! О, чего он только не слышал об Аглоне и Химладе. Первый из блокпостов сыновей Фэанора, построенных на Пограничье. Рейдеры Кэлегорма, научные лаборатории Куруфина, поставки новейших машин и оружия и их испытания: не просто на полигоне – в деле.
Слухи и рассказы осыпались перед Таурнилом пожухлой листвой, когда на осеннем параде на Амон-Эреб он смотрел на слитные движения аглонцев и понимал, что они не просто отлично вышколены, как отряды Химринга, они безжалостны и смертоносны. И – невероятно красивы в своей пугающей силе. Он представлял себя одним из этих воинов, шагающим в ногу с братьями по оружию, видел свой взгляд таким же уверенным и суровым, а сердце таким же твердым.
И теперь ему предстояло начать свою службу именно на Аглоне. Бросив прощальный взгляд на родные казармы, Таурнил подумал, что все-таки будет по ним скучать, хотя бы иногда. Ему будет не хватать ребят, ночных баек и проказ, взаимовыручки в учебке и на испытаниях.
Да и инструкторов. Педантичного Амраса, придиравшегося к каждой мелочи, но всегда готового вступиться за своих ребят. Его тренировок ближнего боя, где он был настоящим мастером. Амраса нередко сравнивали с самым старшим братом, Маэдросом. На прошедшем параде Таурнил смог убедиться, что о сходстве, как во внешности, так и в характере, говорили не без оснований.
И, конечно, Амрода, натаскивавшего кадетов на разведку, знавшего так много о повадках монстров и способах их наилучшего усекновения. Неугомонного, с искрометной улыбкой и тягой к поиску приключений на разные части своего тела. Амрода сравнивали с третьим братом, Кэлегормом, и вот теперь Таурнилу не терпелось узнать, насколько эти предположения были верны. Впереди ждал Аглон.
4.
– Охренеть, нам прислали техника.
Командир Кэлегорм восседал на пустой топливной бочке. Вместо форменной куртки на нем красовалось нечто альтернативное с кучей карманов и клепок, защитные перчатки были обрезаны, а выгоревшие кудри выбивались из-под банданы-повязки. В одной руке Кэлегорм держал банку пива, другой, не отпуская зажженной сигареты, почесывал голову. На новичка он взирал без всякого энтузиазма.
Прямо сказать, Кэлегорм надеялся на кого-нибудь из наемников резервной бригады – тертых профессионалов, знавших, с какой стороны браться и за плазменный дробовик, и за отвертку, и за бутылку. После того, как Лэнвэ совсем ушел в подполье, многие из его ребят не захотели оставлять войну и подались поближе к Пограничью. И зачастую предпочитали сыновей Фэанора – за, так скажем, не слишком формальный подход. Но раз уж младшенькие сочли годным...
– Тебе лет-то сколько? – Кэлегорм затянулся и выпустил длинную струйку дыма.
Таурнил, при выданной черной форме и всем полагающемся к ней прочим, медленно проморгался, сбросив оцепенение, и наконец-то сопоставил сидевшего перед ним с командиром Кэлегормом. И даже смог про себя хмыкнуть по поводу курения у топлива – поймай самого Таурнила за таким кто-нибудь из инструкторов, чисткой картошки дело не обошлось бы.
– Шестьдесят четыре, командир, – достаточно бодро отрапортовал он. – Полевой техник Таурнил для прохождения службы прибыл.
Кэлегорм одобрительно кивнул головой, а потом сделал еще одну затяжку, вытряс последние капли из банки и с сожалением зашвырнул ее куда-то за спину. И поднялся на ноги.
– Ну что, пошли, полевой техник. Поедем в рейд.
– …в рейд?
– Первое правило выживания на Аглоне: не задавать глупых вопросов.
5.
– Ах да, – протянул Кэлегорм, когда они спускались вниз. – Я совсем забыл сказать. Прежде чем мы куда-то поедем, то, на чем мы туда поедем, надо бы отремонтировать.
Тяжелые двери распахнулись перед юным техником как пасть чудовища из Пустоши. А потом в ангаре зажегся свет.
Бронеход – настоящий шедевр таргэлионских мастерских – поражал бы своей мощью, если бы не разваливался на куски в самом буквальном смысле этих нерадостных слов. Миновав все стадии перехода от восхищения к ужасу, Таурнил скинул куртку, закатал рукава, натянул рабочие перчатки, собрал волосы, чтобы не мешались, и расчехлил инструменты.
Кэлегорм наблюдал за ним от дверей и, оценив уверенность движений мальчишки, не смог сдержать кривоватой улыбки.
– Хм. Пожалуй, и в самом деле годится, – тихо заключил он.
Арэдэль, которой предназначались эти слова, подошла к Кэлегорму со спины и обвила руками его могучие плечи.
– Тогда не будем ему мешать, – так же тихо ответила она и потянула напарника во двор под едва греющие лучи утреннего солнца.
Впрочем, Таурнил вряд ли понимал, что за ним кто-то наблюдает. Работа в глубине ангара поглотила его целиком. Он выпрямлял, сваривал, спаивал, затягивал, перебирал и чистил, совершенно забыв обо всем белом свете. Ласково разговаривал с деталями, когда их надо было подогнать в особо сложном месте. Напевал под нос оссириандскую песенку-заговор на "сладилось бы дело", когда приступал к чему-то вроде бы не сложному, но требовавшему точности и аккуратности. Простые мелодичные чары вплетались в сталь, усиливая, укрепляя, очищая, напутствуя. Таурнил делал это, почти не напрягаясь, настолько занятие казалось естественным.
Тому, что оборудование тут было самое лучшее, он даже не удивился. В этом Аглон полностью оправдал его ожидания. На линии фронта – только самое лучшее и надежное. И смазка, и топливо, и сварка.
Закончив работу, он утер пот, полюбовался на творение своих рук и отправился умыться к ближайшей пожарной бочке. Вымазался он, конечно, изрядно и мысленно порадовался аглонской форме, которую тряпочкой протер – и грязищи как не бывало. Вот с волосами и лицом пришлось повозиться. Только тут он услышал на заднем дворе какую-то возню и тихие голоса. И глубокий баритон явно принадлежал Кэлегорму.
Таурнил погляделся в бочку и поспешил доложиться.
– Командир Кэлегорм, задание выполнено! – выпалил он на одном дыхании и обомлел. Кэлегорм был не один. В этот самый момент он прикуривал сигарету у девицы, одетой в рейдерскую форму. У нее был пронзительный оценивающий взгляд, насмешливое выражение лица и обритый правый висок. Девица ехидно улыбнулась Таурнилу, а Кэлегорм, скрестив руки на груди, обвел их взглядом.
– Вот и славно. Поехали.
6.
Кэлегорм вел бронеход, держась за руль одной рукой. Вторая расслабленно свешивалась наружу, в пальцах дымилась неизменная сигарета. Тяжелая машина слушалась даже мимолетного движения командира, и каждое такое движение было точным и безупречным. Кэлегорм ласкал панель управления, как ласкают любимую собаку, а бронеход так же радостно следовал желаниям своего хозяина.
Арэдэль развалилась на заднем сидении, закинув ноги на спинку пустого переднего, и сосредоточенно занималась своей винтовкой. Таурнил смотрел на нее с неверием и трепетом.
– Так ты дочь самого Финголфина? – продолжал удивляться он.
– Ну да, – кивнула она, не поднимая головы от смазывания оптики бархоточкой и не выпуская из зубов сигареты.
– А правда, что ты сбежала от брата из Гондолина? – робко затронул мифическую тему Таурнил.
– Нет, от мужа из Нан-Эльмота, – пожала плечами Арэдэль, не отрываясь от работы. Заключив, что полировки больше не требуется, она отложила винтовку и глубоко затянулась.
– У тебя есть муж?! – шокирующие известие на миг затмило даже Гондолин.
– Был, – Арэдэль повернулась к технику, пристально посмотрела на него и выпустила в лицо струйку дыма.
Кэлегорм издал короткий смешок и уверенно повернул на очередном крутом вираже. А когда Таурнил переключился с созерцания Арэдэли на созерцание красот негостеприимного пейзажа, негромко сказал:
– Ну что ж, полевой техник, познакомься с Пустошью. Когда ты сюда забредаешь, помни несколько простых правил – не выключать приемник. Да-да, тот самый, что у тебя на руке. Ничего не жрать и не пить. От своих за четкую видимость не уходить. Да, даже по нужде. Все понял? Остальное – освоишь по ходу.
Новый поворот – резко налево, на запад – отметил их путь фонтанчиком пыли из-под колес: удушливым приветом от Анфауглита.
– За первый рубеж вглубь Пустоши – не волнуйся, не пропустишь – только в шлеме. Нос в тамошний пепел не совать, откачают разве что на Вратах. Никому и ничему не верить, кроме напарника и командира. – Невысказанный вопрос повис в воздухе. – А если уж и они не разобрались, то не судьба, с приветом на распределение в загробные чертоги. Про тварей тебе ведь Тэльво с Амбарто рассказывали?
– Конечно.
– Славно. Увидел – стреляй.
– Командир, а мы сейчас в глубокий?
– Да нет, участок дороги проверить. И глянуть, что с десятой вышкой случилось, радиосигнал с перебоями идет, – Кэлегорм перехватил руль другой рукой и покрутил тумблер приемника бронехода.
На смену замысловатым трелям длинных и коротких сигналов пришла романтическая баллада: по дориатской радиотрансляции – не иначе как кодированной – передавали концерт "Дубов Дориата". Чарующему голосу Лутиэн аккомпанировали тяжелые гитарные риффы и мелодия флейты – Даэрон, как всегда, был на высоте. Послушав с минуту, Кэлегорм резко переключился на волну с прогнозом погоды, сулившую похолодание и радиоактивные осадки на западе.
– При нынешнем ветре может и Хитлум задеть, – хмуро бросила Арэдэль.
– Да ладно, твой брат знает, что с этим делать.
Путь продолжался, колеса вздымали пепел, в сером, тусклом небе не мелькнуло ни одной птицы. По правую руку земля дышала едкой пылью, чем дальше от дороги, тем больше превращавшейся в сплошное марево. И в этом мареве можно было много на кого нарваться.
Бронеход взобрался на высокий каменистый холм. Северный склон обрывался глубоким оврагом, утыканным заточенными кольями. Кое-где на остриях все еще висели останки тварей Пустоши. Кэлегорм равнодушно скользнул по ним взглядом.
Сигнальные вышки, возведенные на таких холмах, изломанной цепью тянулись вдоль Пограничья. Поле, генерируемое посредством их радиоволн, препятствовало распространению ангбандской невидимой заразы – той самой, от которой иные эльфы истаивали, а с людьми происходили самые разные и зачастую чудовищные изменения. Охрана и ремонт этих вышек сейчас были первостепенной задачей патрулей.
Кэлегорм пробил сигнал. Не получив отклика, он нахмурился и обернулся к напарнице.
– Давай.
Арэдэль протянула небольшой черный ящик. Кэлегорм забросил его к себе на плечо и, вдохнув, полез наверх. Вид с сигнальной вышки открывался захватывающий. Особенно на юг. Но Кэлегорм предпочитал смотреть на север.
Зоркие глаза охотника различали в клубах пепла тени уродливых, искореженных фигур, бродивших в поисках добычи, которой можно бы было вцепиться в глотку, или убегавших от участи стать чьей-то закуской. Восточнее туман мешался с зелеными испарениями отравленных болот, туда-сюда ползали "слепые" пятна, поднимались жутких очертаний и размеров силуэты, переползали с места на место возвышенности, разломы, русла мертвых ручьев. На запад тянулась лента дороги между горами и оскверненной землей. Где-то там, за утесами и скалами Дортониона, стояли оплавленные остовы сосен, где-то там шли то методичные, то отчаянные партизанские бои под командованием самых младших кузенов.
Не обнаружив близкой опасности, Кэлегорм долез до коробки на вершине вышки, открыл ее кодовым словом и знаковым касанием и извлек расколотый кусок кристалла. Покачав головой, он поменял кристалл на принесенный новый и, замкнув цепь, подстроил волну. Раздалось шипение, потрескивание, а потом выровнялся точный сигнальный ритм. Кристалл загорелся ровным синим светом. Кэлегорм прикрыл коробку, собрал испорченное и спустился.
К бронеходу он вернулся помрачневшим. Арэдэль, чувствуя настроение напарника, перетекла одним движением на место водителя и дала по газам, едва Таурнил, вылезший размять ноги, успел запрыгнуть обратно в кабину. Ровно рыча мотором, бронеход двинулся вперед. Арэдэль вела хорошо, но чувствовалось, что ее рукам машина послушна не так идеально, как рукам хозяина. Через некоторое время Кэлегорм будто бы очнулся.
– Зачистим третий участок.
Арэдэль только кивнула. Таурнил, по примеру командира, принялся натягивать шлем.
7.
Первого противника Таурнил даже не заметил. Просто Арэдэль в какой-то момент вскинула винтовку, и бронебойная пуля вырвала у кого-то дикий предсмертный хрип. Еще выстрел, и еще один вопль. Кэлегорм взялся за дробовик, несколько раз спустил курок и рявкнул:
– Таурнил! За руль! Прямо, до приказа. Сбивай гадов!
В следующее мгновение выскочила целая туча мелких тварей, попытавшихся атаковать бронеход. Таурнил счел на лучшее подавить каждого, кто попадет под колеса. Машина, казалось, была с ним солидарна, и неровный след, оставленный в пыли, был густо сдобрен буро-зеленой кровью, ошметками плоти и крошевом костей.
Вихляние бронехода ничуть не смущало командира и его напарницу, продолжавших палить без продыху. Арэдэль держала дальнюю дистанцию, а Кэлегорм уже с двух рук поливал градом пуль всех, кого можно было увидеть без инфраприцела. На точность стрельбы не влияли ни неровная скорость, ни виражи, ни броски пигмеев-гоблинов, целыми толпами погибавших под колесами.
С каждым футом троица забиралась вглубь зараженной территории. Твари становились крупнее, а дышать без шлема или респиратора здесь было затруднительно. Таурнил увидел, как из тумана вывалилась туша тролля. Крупная, опасная тварь.
Арэдэль одним щелчком сменила магазин на разрывной. Три последовательно всаженные в живот, грудь и плечо пули превратили торс тролля в кровавое месиво, но туша продолжала нестись на незваных гостей. Только очередь от Кэлегорма, перебившая твари колени, заставила монстра рухнуть. Голова, не удержавшись на раскуроченной шее, покатилась прочь, вздымая фонтаны пепла.
Один из пигмеев-гоблинов впечатался в лобовое стекло прямо перед Таурнилом, загораживая обзор. Бронеход крутануло, когда техник инстинктивно вывернул руль. Рожа у гоблина была премерзкая. Выругавшись, Таурнил выровнял ход и включил дворники. По лобовому стеклу потекла слизь и бледная кровь – верхняя кромка дворников была острой, как бритва. Стрельба не прекращалась, а крупных тварей будто и не бывало.
– Таурнил – к пушке, Ириссэ за руль! – скомандовал Кэлегорм.
Рокировка прошла мгновенно. Ударная мощь возросла. Очень скоро в секторе не осталось ничего, что могло бы шевелиться.
– Плановая чистка, – хмыкнула Аредэль, поворачивая к юго-востоку.
Таурнил, менявший ленту зарядов крупнокалиберной пушки, чудом удержался от падения на резком вираже.
Личный наручный приемник Кэлегорма затрещал каким-то специфическим сигналом. Командир быстро взял на прием и фыркнул.
– Ириссэ, поворачивай к блокпосту. Заберем братца, он хотел тут своего зеленого дерьма набрать. Очень надеюсь, что он уже это сделал! – Кэлегорм одарил Таурнила широкой ухмылкой. – Ну что, полевой техник. Приготовься к встрече с великим и ужасным Куруфином.
8.
– Мутант тебя зажуй.
Куруфин, слегка обрызганный грязными каплями из-под колес бронехода, поднялся с кучи металлолома. Лицо второго из аглонских командиров источало раздражение и брезгливость даже сквозь защитное стекло шлема. Полы кожаного плаща, который Куруфин носил вместо форменной куртки, были пожеваны. У ног дымилась поджаренная из плазмогана туша.
– А этот бедолага тебе что сделал? – широко ухмыльнулся Кэлегорм.
– О, – дернул плечом Куруфин. – Он почему-то решил, что я буду рад поехать с вами.
Кэлегорм, приглядевшись к металлолому, опознал мотоцикл Куруфина, и мысленно навесил на него табличку "восстановлению не подлежит". Восстановлению не подлежал и блокпост – развалины зеленели пузырчатой слизью. Собирай – не хочу. Кэлегорм, например, не хотел. А вот узнать, что стало с дозорными – хотел, и очень.
– Они мертвы?
– Они исчезли. Я не нашел следов стабильной органики. Только привычное местное, а еще вот это, – Куруфин указал на слизь.
– И что это? – нахмурилась Арэдэль.
– Полагаю, след, оставленный каким-то новым ангбадским выродком. Теперь у меня достаточно материала для тестов. Ну, можно было бы и Нарготронду подсунуть.
Куруфин махнул рукой и вытащил фляжку. Когда она по кругу добралась до Таурнила, тот с удивлением и некоторым испугом опознал в содержимом чистый абсент. Получив фляжку назад, Куруфин глотнул сам, зачехлил остатки и забрался в машину. Больше здесь делать было нечего.
Бронеход бодро катил по дороге, но вдруг прямо из-под колес вырвалось облако пепла, засыпав эльфов с головой. Когда тварь отряхнулась, Таурнил смог разглядеть, что она походила на помесь змеи и собаки. Едва тварь распахнула пасть, оскалившись двумя рядами клыков и брызжа слюной, как три одновременно выпущенные пули разнесли ей череп на множество кусков. Змеиная туша покачалась и рухнула, в предсмертной агонии захватывая колеса.
– Обычно они так далеко не заползают, – Арэдэль выгребла из-под сиденья топорик.
– Мать моя достойная женщина, – сквозь зубы процедил Кэлегорм, выбираясь из бронехода следом. – Опять отмывать Хуана.
– Хуана? – озадаченно переспросил Таурнил, оттаскивая отрубленные куски. – Командир, у нас, конечно, рассказывали, что за вами неотлучно следует валинорский пес, но я не думал, что это бронеход…
Старшие разразились дружным хохотом.
– Когда-то, – пояснила Арэдэль, – так действительно звали песика Тьелко. После его смерти в одном из рейдов Тьелко стал пьянствовать без передышки, а Курво, который очень переживал за брата…
– За спиртовые запасы Аглона я переживал.
– Курво, – Арэдэль мстительно пихнула его локтем в бок, – поехал в Таргэлион, где собрали эту машинку.
– Неужели смог уговорить комдива Карантира?
– Ну, – почти мечтательно протянула Арэдэль, – он пригрозил Морьо, что если тот не поднимет свою ленивую задницу, то отволочет труп песика к Макалаурэ, чтобы там из него хотя бы зомбака какого собрали!
– Кстати, братец, – заметил Куруфин, когда они наконец-то освободили бронеход от посмертной хватки чудовища, – Я уехал за образцами, ты сорвался в рейд…
– Не беспокойся, я на Аглоне Тьэлпэ за главного оставил.
– Да я и не думал беспокоиться. До твоего ответа.
9.
Аглон встретил их дребезжащими предрассветными сумерками и воющей боевой тревогой. Кэлегорм бросил быстрый взгляд на сигнальную вышку – кристалл пульсировал красным – и газанул, выкручивая руль в поворот одной рукой. Другой он выстучал запрос на детализацию. Куруфин снял с предохранителя плазмоган и опустил стекло визора. Над прозрачной поверхностью перед его глазами появились яркие вспышки – попытка инфраанализа местности с целью поиска врага. Арэдэль вскинула винтовку.
– Запоминай, Таурнил! – голос Кэлегорма, выжимавшего из отремонтированного бронехода максимальную скорость, привычно перекрывал свист ветра. – Тревога первого порядка. Эта радиограмма и красный глаз. Все, кто слышит, – на боевые позиции согласно предписанию. Не касается только тяжелораненых и приставленных к техпроцессам, которым необходим постоянный надзор.
– Тревога второго порядка, – Кэлегорм передал сигнал на наручный приемник техника. – Глаз желтый. Отзывает в крепость ближние патрули в полной готовности. Посты в крепости усиливаются из резерва.
– Тревога третьего порядка, – Таурнилу прилетела новая радиограмма, – глаз белый. Удвоение патрулей их ближними сменами. Зеленый глаз обозначает отсутствие тревоги, синий – любой повод для беспокойства, до тревоги не доходящий.
Таурнил кивнул. Хотя на изложение сведений было потрачено лишь несколько мгновений, они прочно улеглись в голове техника.
– Тревогу первого порядка на Аглоне вижу впервые!
Кэлегорм был зол и азартно весел. Он врубил энергощит "Хуана", который должен был сдержать град первых выстрелов, и ощетинившийся пушками бронеход на скорости пробил массивные створки ворот гарнизона.
Враги во дворе их не встретили. Зато встретили аглонцы в полном численном составе и безупречном боевом порядке – разбуженные тревогой, злющие, вооруженные до зубов.
– О, отец. Дядя. Ириссэ, – просиял Келебримбор с выступа стены, предназначавшегося для стрелков. – А я решил проверить, а правда ли… нашу боеспособность я решил проверить.
Аглонцы ехидно покивали. Арэдэль направила винтовку племяннику в лоб.
– Я так вас рад видеть, – страдальчески продолжил он. – Спасите меня от них.
– Гарнизону Аглона – отбой тревоги, – скомандовал Кэлегорм. – Вольно. Разойтись.
– Коменданту гарнизона Аглона, – ядовито продолжил Куруфин, – доложить о результатах проверки боеспособности гарнизона и высказаться по ремонту и укреплению главных ворот. Жду в своем кабинете.
– Второе правило выживания на Аглоне, – наклоняется к Таурнилу Арэдэль. – Не злить командира Куруфина.
10.
Келебримбор, комендант гарнизона и заместитель Куруфина во всевозможных научных проектах и лабораториях, оказался славным парнем. И немедленно сцапал новое аглонское приобретение под свою опеку. Что, в свою очередь, обязывало Таурнила заглядывать к нему поболтать.
Комендант с ногами забрался на подоконник, помешивал огромную колбу с ярко-оранжевым раствором и грыз яблоко. С привычкой Келебримбора в отсутствие отца нарушать любую технику безопасности, которую он находил записанной и установленной, в лабораториях давно смирились.
– А, Таурнил, – приветственно покивал он. – Налей нам чего-нибудь и взгляни на эти чертежи.
Техник подтащил к столу два стакана с содовой и пораженно замер. Тонкие и точные линии чертежей складывались в мощнейшую ракетную установку, набросанную с рассчитанной небрежностью. В такие моменты Таурнил даже переставал сомневаться в существовании Гондолина – до новой встречи с шуточками рейдеров или с равнодушно пожимающей плечами Арэдэль.
– Из галворна? – техник пробежал глазами сопроводительные бумаги. – Ну ничего себе.
– Братец Маэглин прислал, – хмыкнул Келебримбор. – Не знаю, пропустят ли ему разработку, но в нынешнем виде бить из такой кого-то помельче "дракона" – явно не лучшая идея.
– Зато, если вот здесь и здесь, – Таурнил поводил пальцем по линиям на чертежах, – немного допилить и сделать поменьше, то с гарнизонных стен…
– А ну-ка стой!
Келебримбор, как всегда, исчезает мгновенно и не менее мгновенно возвращается назад – с Куруфином, старшими научными сотрудниками, энергетиками и куревом.
А к вечеру Таурнил выходит из лаборатории с чертежами, расходными материалами, инструментами, круглыми глазами и высоким одобрением командования.
– Я же, блин, исключительно теоретически.
– Третье правило выживания на Аглоне, – сочувственно выдавливает сквозь смех Эрэнвэ, забирая тяжеленные ящики. – Не высказывать коменданту Келебримбору идей, которые хочешь оставить теоретическими.
Эрэнвэ – то есть, конечно, Тинкэль, старший из топливного отдела, первое время таскал техника по гарнизону. Очень скоро Таурнил перезнакомился с костяком рейдерских команд, ребятами из лабораторий и машинных отделов, суровой "госпожой-интендантом", которую побаивался даже Келебримбор, и ее ехидным младшим братом, советником и собутыльником аглонского командования.
– Видишь вон того, со сломанным носом? – говорил Тинкэль, когда они шли к ангарам. – Командир нашей разведки.
– Командир разведки?!
– Отличный командир! Просто отличный! Ни одного проваленного задания. А, или ты про нос? Да гостил у дочери на Таргэлионе, по пьяни вмазался в дверной косяк…
– Слушай, Эрэнвэ. А на осеннем параде на Амон-Эреб вы ведь совсем по-другому смотрелись…
– На осеннем параде! – хохочет Тинкэль. – Да ты бы видел, как Келегорм с Куруфином от командующего Маэдроса возвращались. "Вы, позор на мою голову! Неудивительно, что сотрудничество Нарготронда нам не светит! Перед кадетским корпусом чтобы выглядели прилично! А если я найду, к чему придраться…" Ну, мы состроили пафосные лица и вперед…
– А обмундирование, – хохочет в ответ Таурнил, – мне почему строго по инструкции выдали?
– А, это, знаешь, – вздыхает Тинкэль, откупоривая банку пива. – Как-то нехорошо прикалываться над новичками раньше, чем это сделают наши командиры.
Рейды перемежались с работой в гарнизоне. Таурнил обживал отведенную ему комнату, копался с установками и машинами, строил чертежи и теории, стрелял по тварям Пустоши и драпал от них, и даже получил свое первое ранение.
И пока медики в печатках и масках заливали дезинфектором их разнообразные укусы и ожоги, старший из рейдеров, оставшихся в сознании, пересказывал начальнику медицинской бригады подробности грандиозного провала.
Морниэль слушала его молча и только изредка кивала. За дверями ее операционных сейчас лежали Кэлегорм, Арэдэль и лучшие бойцы рейдерского отряда.
– Странно, – меланхолично заметила она, когда пересказ дошел до командирского "но это же не повод оставлять их тут, в моем лесу", – у командира Кэлегорма есть мозг.
– Я бы не был так уверен, – ехидно вскинулся Таурнил, – ведь все, случившееся с нами сегодня, говорит как раз о том, что мозга у него нет!
– Хочешь подержать его в руках, чтобы развеять свои сомнения? Это совсем не сложно устроить.
– Нет, – быстро ответил техник – и получил от перевязанного соседа щелбан по носу.
– Четвертое… ты понял. Не возражать начальнику медицинской бригады.
А вечером Таурнил, прихрамывая, поднимается к себе, стаскивает сапоги, забрасывает форменную куртку на кресло и падает на постель. И чувствует себя абсолютно счастливым.
Название: Полевой Техник
Автор: WTF House of Feanor 2015
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Таурнил(нмп)
Категория: джен
Жанр: портрет
Рейтинг: G
Примечание: иллюстрация к миди "Пустошь"
Для голосования: #. WTF House of Feanor 2015 - работа "Полевой Техник"
Название: Рейд-командир
Автор: WTF House of Feanor 2015
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Кэлегорм
Категория: джен
Жанр: портрет
Рейтинг: PG -13
Примечание: иллюстрация к миди "Пустошь"
Для голосования: #. WTF House of Feanor 2015 - работа "Рейд-командир"
Название: Великий и ужасный
Автор: WTF House of Feanor 2015
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Куруфин
Категория: джен
Жанр: портрет
Рейтинг: PG -13
Примечание: иллюстрация к миди "Пустошь"
Для голосования: #. WTF House of Feanor 2015 - работа "Великий и ужасный"
Открыть все MORE
URL записиWTF House of Feanor 2015
"Леди Золотого Леса" драббл
"Некогда их было семеро" драббл
"Кусок не по зубам" драббл
"Головокружение" мини
"Пустошь" миди
"Нерданель" арт
"Полевой Техник" арт
"Рейд-командир" арт
"Великий и ужасный" арт
Название: Пустошь
Автор: WTF House of Feanor 2015
Бета: WTF House of Feanor 2015
Размер: миди, 4440 слов
Пейринг/Персонажи: НМП, НЖП, Кэлегорм, Куруфин, Арэдэль, Келебримбор, Амрас, Амрод; упоминаются - Карантир, Маглор, Маэдрос; легкое Кэлегорм/Арэдэль
Категория: джен, немного гета
Жанр: action, adventure, черный юмор, slice of life
Рейтинг: R
Предупреждения: насилие, постап!АУ, немного кроссовер с Fallout, радиация, вредные привычки, ненормативная лексика
Краткое содержание: Закончившего обучение на военного техника молодого эльфа Таурнила отправляют проходить службу на одну из ключевых точек Кольца Осады - Аглон.
Примечание: Наверно, надо что-то написать, кроме того, что все эти эльфы совершеннолетние. А еще они спят (не друг с другом, а просто спят), считайте, что это особенности типа АУ. Таймлайн и события не калькированы с Сильмариллиона, а развиваются исходя из логики этого конкретного АУ-отражения. Авторская транслитерация имен и названий
Размещение: по запросу
Для голосования: #. WTF House of Feanor 2015 - работа "Пустошь"
Стопочка эпиграфов
Когда великий Манвэ создавал Светильники, он передозировал в них уран-235.
А потом опять все на Мелькора свалили.
(с) анекдот
Куруфин, бодро: Не дрейфь, братец!! Где наша не пропадала!!!
Келегорм, мрачно: Наша пропадала везде.
(с) Валинор Пикчерз
Когда великий Манвэ создавал Светильники, он передозировал в них уран-235.
А потом опять все на Мелькора свалили.
(с) анекдот
Куруфин, бодро: Не дрейфь, братец!! Где наша не пропадала!!!
Келегорм, мрачно: Наша пропадала везде.
(с) Валинор Пикчерз
Пролог
По Анфауглиту гулял ветер. Мертвая пыль, вздымавшаяся под его порывами, обманчиво походила на трепещущий от зноя воздух – с окончания Долгого Мира на Пограничье не было ни одного теплого лета.
Где-то за пустошью размытой громадой лежал Тангородрим – оплавленные взрывом камни и титаническая стальная арматура, переломанными костями торчавшая из раскуроченного взрывом каркаса. Жирные клубы дыма, поднимавшиеся от обломанных вершин, рваными черными клочьями ползли на восток.
Оторвавшись от созерцания идиллического ядерного пейзажа, Кэлегорм вернулся к обочине дороги, где хозяина ждал бронеход самого угрожающего облика. Из-под бронехода торчали стройные женские ноги в обтягивающих кожаных штанах. Заглохший мотор жалобно порыкивал, Кэлегорм меланхолично отмечал особо приглянувшиеся матерные обороты Арэдэль.
– Эй, ну как там?
– Полный пиздец.
– Что, совсем ничего нельзя сделать?
– Вообще-то, – саркастически протянула Арэдэль, – я снайпер, а не механик.
Она выскользнула из-под домкрата и рассеянно отряхнулась, не сводя профессионально прищуренного взгляда с разбитого бронехода. Вороненую таргэлионскую сталь украшали вмятины, царапины и копоть, каркас крыши пережил не один ремонт на ходу, казалось, поник даже ствол примостившейся сзади крупнокалиберной пушки.
Тяжелый рейдерский сапог с замаха впечатался в борт.
Бронеход чихнул и завелся.
– А вот я, – восхищенно хмыкнул Кэлегорм, – в Амане собирался стать ветеринаром.
Отчаянно хрипящий бронеход потащился по горному серпантину, норовя на каждом крутом повороте пойти юзом или сверзиться в ближайший провал.
– Еще чуть-чуть, – подбадривал Кэлегорм, давя на рычаги и педали и лихо выкручивая руль, – еще пара сраных миль – и мы дома. И ты в своем ангаре. Давай же, собака!
Аглонская застава в конце горного туннеля показалась им утраченным светом Амана. Ириссэ быстро отщелкала пальцами по приемнику опознавательную радиограмму. Оказавшись внутри заставы, напарники шумно выдохнули и синхронным движением выскочили из машины.
В следующий же миг бронеход за их спинами с болезненным скрежетом просел. С грохотом упал на землю бампер, отвалились двери, повисла на искрящем проводке фара. Из-под бронехода поднялись струйки вонючего дыма. Топливные клапаны жалобно застучали, а пограничники меланхолично взирали на особо ужасающие повреждения верного спутника Командира.
– А ну нехрен пялиться! – рявкнул Кэлегорм. – И запросите уже, наконец, техника с Амон-Эреб!
1.
Желтоватый свет выхватывал из темноты очертания скудной обстановки казарменной спальни и лица мальчишек, сгрудившихся на двух соседних кроватях. Ночной ветер шелестел листвой за окном, над закопченной масляной лампой кружились мошки.
– Все ноги стер, – шепотом жалуется Таурнил, потягиваясь. – До седьмого пота на плацу загоняли. Видать, после того случая инструктор Амрас все еще не в духе…
– Эй, – пихает его локтем в бок Лаэгнор. – Хорош на меня все беды валить-то – третий день полы надраиваю. А дуб, между прочим, совсем рядом был. А что за воротами…
– Нашел с кем в кости резаться! – шипит Рингэлин. – Радуйся, что не картошку на кадетский корпус чистишь, как когда-то Ристэ.
– Прийти на утреннее построение без формы, – трагически сообщает Таурнил.
– В респираторе зато! – давится хохотом Лаэгнор, а вслед за ним остальные. – И инструктор Амрас медленно приподнимает бровь и смотрит так, что Ристэ и подумал – все. На Врата…
– И чего?
– Да ничего. Через месяц запросный лист пришел, на Таргэлион, связистом в ударно-тактический.
– Ну да, комдив Карантир, если сапогом не съездил, считай, спасибо сказал.
– Наоборот, кому он сапогом не съездил, того к своим-то и не причисляют…
– А попасть бы вот на Химринг, – мечтательно прерывает спорщиков Лаэгнор.
– Или на Аглон, – кивает Рингэлин. – Помните, какие они?.. Может, и покруче отрядов Гондолина будут.
– Рингэ, ты что, – округляет глаза Таурнил, – в сказки про Гондолин веришь?
– Ага, потому и называется камень-песня, что напели всякого.
– Засекреченная база Финголфина! Да если бы хоть половина рассказов о ней правдой была…
– Про Врата вон какая половина правдой бы ни была…
– Говорят, на кого оттуда запросный лист пришел, те больше не возвращаются…
– Командира Маглора на параде слышали? Золотые пластины по горлу и голос металлический.
– А глаза мертвые. Мне брат рассказывал, – понижает голос Аранион, – они гномьи технологии используют. И медицинскими опытами не гнушаются.
– Гномьи технологии, – фыркает Таурнил. – Видели, бронеход с Таргэлиона прислали? Уж я бы покопал его…
– Ага, прислали. Если его в Таргэлионе починить не смогли, то к нам на переплавку…
– А ты не умничай!
– Хватит, парни. И давайте уже спать, два часа до построения…
2.
Построение они, конечно же, проспали. А потому под нудные распекания инструктора Амраса были отправлены подметать плацы. Не хотелось ни шевелиться – после вчерашней тренировки, ни играть в кости – после последнего приключения, и Таурнил вдвоем с Лаэгнором сидели на заборчике и зевали.
Таурнил, вечно растрепанный, рыжеватый и веснушчатый, на Амон-Эреб пришел из Оссирианда и с родительского позволения. В Оссирианде, конечно, до сих пор было неплохо, но с техникой он ладил куда лучше, чем с лесными дорогами и охотой.
Отец Лаэгнора, его закадычного приятеля, был из нолдор и погиб где-то на Пограничье. После чего Лаэгнор немедленно сдался кадетскому корпусу, но до сих пор не обнаружил никаких талантов. Аккуратный почерк и умение работать с бумажками, спасавшие их всех на редких теоретических курсах, были его единственными достоинствами. А еще ему никогда – никогда – не везло в кости.
– Эй, Таурнил, – внезапно вспоминает Лаэгнор один из давнишних проигрышей. – А помнишь Гвэтиль, из "куниц"?
– Это которой ты записку от моего лица написал? – смешливо вскидывается Таурнил. – Синяки уже зажили?
– Ну тебя. Поговорил я с ней, извинился. Хорошая девчонка! И красивая такая…
– Только не говори, что ты в нее…
– Ага! – воскликнул за их спинами старший из инструкторов-близнецов.
Мальчишки бросились за метлами – и не сразу поняли, что метла-то одна, вторая стоит у забора. Лаэгнора, еще не разделавшегося с неделей уборки казарм, прошиб холодный пот. Таурнил, не горевший желанием к нему присоединиться, отчаянно перетягивал метлу на себя.
– Лаэгнор и Таурнил, – прочел Амрас, отобрал метлу и снова уткнулся в блокнот. – Кадеты шестнадцатого набора?
– Так точно, инструктор.
– Поздравляю с началом службы, парни! – похлопал их по плечам Амрод. – С утра пришли запросные листы на вас! Лаэгнор. На Маглоровы Врата. В личное распоряжение Маглора.
И когда мальчишка цветом лица становится похож на врученную ему бумагу, Амрод зачитывает им вторую.
– Таурнил. На блокпост Аглона.
3.
Аглон! О, чего он только не слышал об Аглоне и Химладе. Первый из блокпостов сыновей Фэанора, построенных на Пограничье. Рейдеры Кэлегорма, научные лаборатории Куруфина, поставки новейших машин и оружия и их испытания: не просто на полигоне – в деле.
Слухи и рассказы осыпались перед Таурнилом пожухлой листвой, когда на осеннем параде на Амон-Эреб он смотрел на слитные движения аглонцев и понимал, что они не просто отлично вышколены, как отряды Химринга, они безжалостны и смертоносны. И – невероятно красивы в своей пугающей силе. Он представлял себя одним из этих воинов, шагающим в ногу с братьями по оружию, видел свой взгляд таким же уверенным и суровым, а сердце таким же твердым.
И теперь ему предстояло начать свою службу именно на Аглоне. Бросив прощальный взгляд на родные казармы, Таурнил подумал, что все-таки будет по ним скучать, хотя бы иногда. Ему будет не хватать ребят, ночных баек и проказ, взаимовыручки в учебке и на испытаниях.
Да и инструкторов. Педантичного Амраса, придиравшегося к каждой мелочи, но всегда готового вступиться за своих ребят. Его тренировок ближнего боя, где он был настоящим мастером. Амраса нередко сравнивали с самым старшим братом, Маэдросом. На прошедшем параде Таурнил смог убедиться, что о сходстве, как во внешности, так и в характере, говорили не без оснований.
И, конечно, Амрода, натаскивавшего кадетов на разведку, знавшего так много о повадках монстров и способах их наилучшего усекновения. Неугомонного, с искрометной улыбкой и тягой к поиску приключений на разные части своего тела. Амрода сравнивали с третьим братом, Кэлегормом, и вот теперь Таурнилу не терпелось узнать, насколько эти предположения были верны. Впереди ждал Аглон.
4.
– Охренеть, нам прислали техника.
Командир Кэлегорм восседал на пустой топливной бочке. Вместо форменной куртки на нем красовалось нечто альтернативное с кучей карманов и клепок, защитные перчатки были обрезаны, а выгоревшие кудри выбивались из-под банданы-повязки. В одной руке Кэлегорм держал банку пива, другой, не отпуская зажженной сигареты, почесывал голову. На новичка он взирал без всякого энтузиазма.
Прямо сказать, Кэлегорм надеялся на кого-нибудь из наемников резервной бригады – тертых профессионалов, знавших, с какой стороны браться и за плазменный дробовик, и за отвертку, и за бутылку. После того, как Лэнвэ совсем ушел в подполье, многие из его ребят не захотели оставлять войну и подались поближе к Пограничью. И зачастую предпочитали сыновей Фэанора – за, так скажем, не слишком формальный подход. Но раз уж младшенькие сочли годным...
– Тебе лет-то сколько? – Кэлегорм затянулся и выпустил длинную струйку дыма.
Таурнил, при выданной черной форме и всем полагающемся к ней прочим, медленно проморгался, сбросив оцепенение, и наконец-то сопоставил сидевшего перед ним с командиром Кэлегормом. И даже смог про себя хмыкнуть по поводу курения у топлива – поймай самого Таурнила за таким кто-нибудь из инструкторов, чисткой картошки дело не обошлось бы.
– Шестьдесят четыре, командир, – достаточно бодро отрапортовал он. – Полевой техник Таурнил для прохождения службы прибыл.
Кэлегорм одобрительно кивнул головой, а потом сделал еще одну затяжку, вытряс последние капли из банки и с сожалением зашвырнул ее куда-то за спину. И поднялся на ноги.
– Ну что, пошли, полевой техник. Поедем в рейд.
– …в рейд?
– Первое правило выживания на Аглоне: не задавать глупых вопросов.
5.
– Ах да, – протянул Кэлегорм, когда они спускались вниз. – Я совсем забыл сказать. Прежде чем мы куда-то поедем, то, на чем мы туда поедем, надо бы отремонтировать.
Тяжелые двери распахнулись перед юным техником как пасть чудовища из Пустоши. А потом в ангаре зажегся свет.
Бронеход – настоящий шедевр таргэлионских мастерских – поражал бы своей мощью, если бы не разваливался на куски в самом буквальном смысле этих нерадостных слов. Миновав все стадии перехода от восхищения к ужасу, Таурнил скинул куртку, закатал рукава, натянул рабочие перчатки, собрал волосы, чтобы не мешались, и расчехлил инструменты.
Кэлегорм наблюдал за ним от дверей и, оценив уверенность движений мальчишки, не смог сдержать кривоватой улыбки.
– Хм. Пожалуй, и в самом деле годится, – тихо заключил он.
Арэдэль, которой предназначались эти слова, подошла к Кэлегорму со спины и обвила руками его могучие плечи.
– Тогда не будем ему мешать, – так же тихо ответила она и потянула напарника во двор под едва греющие лучи утреннего солнца.
Впрочем, Таурнил вряд ли понимал, что за ним кто-то наблюдает. Работа в глубине ангара поглотила его целиком. Он выпрямлял, сваривал, спаивал, затягивал, перебирал и чистил, совершенно забыв обо всем белом свете. Ласково разговаривал с деталями, когда их надо было подогнать в особо сложном месте. Напевал под нос оссириандскую песенку-заговор на "сладилось бы дело", когда приступал к чему-то вроде бы не сложному, но требовавшему точности и аккуратности. Простые мелодичные чары вплетались в сталь, усиливая, укрепляя, очищая, напутствуя. Таурнил делал это, почти не напрягаясь, настолько занятие казалось естественным.
Тому, что оборудование тут было самое лучшее, он даже не удивился. В этом Аглон полностью оправдал его ожидания. На линии фронта – только самое лучшее и надежное. И смазка, и топливо, и сварка.
Закончив работу, он утер пот, полюбовался на творение своих рук и отправился умыться к ближайшей пожарной бочке. Вымазался он, конечно, изрядно и мысленно порадовался аглонской форме, которую тряпочкой протер – и грязищи как не бывало. Вот с волосами и лицом пришлось повозиться. Только тут он услышал на заднем дворе какую-то возню и тихие голоса. И глубокий баритон явно принадлежал Кэлегорму.
Таурнил погляделся в бочку и поспешил доложиться.
– Командир Кэлегорм, задание выполнено! – выпалил он на одном дыхании и обомлел. Кэлегорм был не один. В этот самый момент он прикуривал сигарету у девицы, одетой в рейдерскую форму. У нее был пронзительный оценивающий взгляд, насмешливое выражение лица и обритый правый висок. Девица ехидно улыбнулась Таурнилу, а Кэлегорм, скрестив руки на груди, обвел их взглядом.
– Вот и славно. Поехали.
6.
Кэлегорм вел бронеход, держась за руль одной рукой. Вторая расслабленно свешивалась наружу, в пальцах дымилась неизменная сигарета. Тяжелая машина слушалась даже мимолетного движения командира, и каждое такое движение было точным и безупречным. Кэлегорм ласкал панель управления, как ласкают любимую собаку, а бронеход так же радостно следовал желаниям своего хозяина.
Арэдэль развалилась на заднем сидении, закинув ноги на спинку пустого переднего, и сосредоточенно занималась своей винтовкой. Таурнил смотрел на нее с неверием и трепетом.
– Так ты дочь самого Финголфина? – продолжал удивляться он.
– Ну да, – кивнула она, не поднимая головы от смазывания оптики бархоточкой и не выпуская из зубов сигареты.
– А правда, что ты сбежала от брата из Гондолина? – робко затронул мифическую тему Таурнил.
– Нет, от мужа из Нан-Эльмота, – пожала плечами Арэдэль, не отрываясь от работы. Заключив, что полировки больше не требуется, она отложила винтовку и глубоко затянулась.
– У тебя есть муж?! – шокирующие известие на миг затмило даже Гондолин.
– Был, – Арэдэль повернулась к технику, пристально посмотрела на него и выпустила в лицо струйку дыма.
Кэлегорм издал короткий смешок и уверенно повернул на очередном крутом вираже. А когда Таурнил переключился с созерцания Арэдэли на созерцание красот негостеприимного пейзажа, негромко сказал:
– Ну что ж, полевой техник, познакомься с Пустошью. Когда ты сюда забредаешь, помни несколько простых правил – не выключать приемник. Да-да, тот самый, что у тебя на руке. Ничего не жрать и не пить. От своих за четкую видимость не уходить. Да, даже по нужде. Все понял? Остальное – освоишь по ходу.
Новый поворот – резко налево, на запад – отметил их путь фонтанчиком пыли из-под колес: удушливым приветом от Анфауглита.
– За первый рубеж вглубь Пустоши – не волнуйся, не пропустишь – только в шлеме. Нос в тамошний пепел не совать, откачают разве что на Вратах. Никому и ничему не верить, кроме напарника и командира. – Невысказанный вопрос повис в воздухе. – А если уж и они не разобрались, то не судьба, с приветом на распределение в загробные чертоги. Про тварей тебе ведь Тэльво с Амбарто рассказывали?
– Конечно.
– Славно. Увидел – стреляй.
– Командир, а мы сейчас в глубокий?
– Да нет, участок дороги проверить. И глянуть, что с десятой вышкой случилось, радиосигнал с перебоями идет, – Кэлегорм перехватил руль другой рукой и покрутил тумблер приемника бронехода.
На смену замысловатым трелям длинных и коротких сигналов пришла романтическая баллада: по дориатской радиотрансляции – не иначе как кодированной – передавали концерт "Дубов Дориата". Чарующему голосу Лутиэн аккомпанировали тяжелые гитарные риффы и мелодия флейты – Даэрон, как всегда, был на высоте. Послушав с минуту, Кэлегорм резко переключился на волну с прогнозом погоды, сулившую похолодание и радиоактивные осадки на западе.
– При нынешнем ветре может и Хитлум задеть, – хмуро бросила Арэдэль.
– Да ладно, твой брат знает, что с этим делать.
Путь продолжался, колеса вздымали пепел, в сером, тусклом небе не мелькнуло ни одной птицы. По правую руку земля дышала едкой пылью, чем дальше от дороги, тем больше превращавшейся в сплошное марево. И в этом мареве можно было много на кого нарваться.
Бронеход взобрался на высокий каменистый холм. Северный склон обрывался глубоким оврагом, утыканным заточенными кольями. Кое-где на остриях все еще висели останки тварей Пустоши. Кэлегорм равнодушно скользнул по ним взглядом.
Сигнальные вышки, возведенные на таких холмах, изломанной цепью тянулись вдоль Пограничья. Поле, генерируемое посредством их радиоволн, препятствовало распространению ангбандской невидимой заразы – той самой, от которой иные эльфы истаивали, а с людьми происходили самые разные и зачастую чудовищные изменения. Охрана и ремонт этих вышек сейчас были первостепенной задачей патрулей.
Кэлегорм пробил сигнал. Не получив отклика, он нахмурился и обернулся к напарнице.
– Давай.
Арэдэль протянула небольшой черный ящик. Кэлегорм забросил его к себе на плечо и, вдохнув, полез наверх. Вид с сигнальной вышки открывался захватывающий. Особенно на юг. Но Кэлегорм предпочитал смотреть на север.
Зоркие глаза охотника различали в клубах пепла тени уродливых, искореженных фигур, бродивших в поисках добычи, которой можно бы было вцепиться в глотку, или убегавших от участи стать чьей-то закуской. Восточнее туман мешался с зелеными испарениями отравленных болот, туда-сюда ползали "слепые" пятна, поднимались жутких очертаний и размеров силуэты, переползали с места на место возвышенности, разломы, русла мертвых ручьев. На запад тянулась лента дороги между горами и оскверненной землей. Где-то там, за утесами и скалами Дортониона, стояли оплавленные остовы сосен, где-то там шли то методичные, то отчаянные партизанские бои под командованием самых младших кузенов.
Не обнаружив близкой опасности, Кэлегорм долез до коробки на вершине вышки, открыл ее кодовым словом и знаковым касанием и извлек расколотый кусок кристалла. Покачав головой, он поменял кристалл на принесенный новый и, замкнув цепь, подстроил волну. Раздалось шипение, потрескивание, а потом выровнялся точный сигнальный ритм. Кристалл загорелся ровным синим светом. Кэлегорм прикрыл коробку, собрал испорченное и спустился.
К бронеходу он вернулся помрачневшим. Арэдэль, чувствуя настроение напарника, перетекла одним движением на место водителя и дала по газам, едва Таурнил, вылезший размять ноги, успел запрыгнуть обратно в кабину. Ровно рыча мотором, бронеход двинулся вперед. Арэдэль вела хорошо, но чувствовалось, что ее рукам машина послушна не так идеально, как рукам хозяина. Через некоторое время Кэлегорм будто бы очнулся.
– Зачистим третий участок.
Арэдэль только кивнула. Таурнил, по примеру командира, принялся натягивать шлем.
7.
Первого противника Таурнил даже не заметил. Просто Арэдэль в какой-то момент вскинула винтовку, и бронебойная пуля вырвала у кого-то дикий предсмертный хрип. Еще выстрел, и еще один вопль. Кэлегорм взялся за дробовик, несколько раз спустил курок и рявкнул:
– Таурнил! За руль! Прямо, до приказа. Сбивай гадов!
В следующее мгновение выскочила целая туча мелких тварей, попытавшихся атаковать бронеход. Таурнил счел на лучшее подавить каждого, кто попадет под колеса. Машина, казалось, была с ним солидарна, и неровный след, оставленный в пыли, был густо сдобрен буро-зеленой кровью, ошметками плоти и крошевом костей.
Вихляние бронехода ничуть не смущало командира и его напарницу, продолжавших палить без продыху. Арэдэль держала дальнюю дистанцию, а Кэлегорм уже с двух рук поливал градом пуль всех, кого можно было увидеть без инфраприцела. На точность стрельбы не влияли ни неровная скорость, ни виражи, ни броски пигмеев-гоблинов, целыми толпами погибавших под колесами.
С каждым футом троица забиралась вглубь зараженной территории. Твари становились крупнее, а дышать без шлема или респиратора здесь было затруднительно. Таурнил увидел, как из тумана вывалилась туша тролля. Крупная, опасная тварь.
Арэдэль одним щелчком сменила магазин на разрывной. Три последовательно всаженные в живот, грудь и плечо пули превратили торс тролля в кровавое месиво, но туша продолжала нестись на незваных гостей. Только очередь от Кэлегорма, перебившая твари колени, заставила монстра рухнуть. Голова, не удержавшись на раскуроченной шее, покатилась прочь, вздымая фонтаны пепла.
Один из пигмеев-гоблинов впечатался в лобовое стекло прямо перед Таурнилом, загораживая обзор. Бронеход крутануло, когда техник инстинктивно вывернул руль. Рожа у гоблина была премерзкая. Выругавшись, Таурнил выровнял ход и включил дворники. По лобовому стеклу потекла слизь и бледная кровь – верхняя кромка дворников была острой, как бритва. Стрельба не прекращалась, а крупных тварей будто и не бывало.
– Таурнил – к пушке, Ириссэ за руль! – скомандовал Кэлегорм.
Рокировка прошла мгновенно. Ударная мощь возросла. Очень скоро в секторе не осталось ничего, что могло бы шевелиться.
– Плановая чистка, – хмыкнула Аредэль, поворачивая к юго-востоку.
Таурнил, менявший ленту зарядов крупнокалиберной пушки, чудом удержался от падения на резком вираже.
Личный наручный приемник Кэлегорма затрещал каким-то специфическим сигналом. Командир быстро взял на прием и фыркнул.
– Ириссэ, поворачивай к блокпосту. Заберем братца, он хотел тут своего зеленого дерьма набрать. Очень надеюсь, что он уже это сделал! – Кэлегорм одарил Таурнила широкой ухмылкой. – Ну что, полевой техник. Приготовься к встрече с великим и ужасным Куруфином.
8.
– Мутант тебя зажуй.
Куруфин, слегка обрызганный грязными каплями из-под колес бронехода, поднялся с кучи металлолома. Лицо второго из аглонских командиров источало раздражение и брезгливость даже сквозь защитное стекло шлема. Полы кожаного плаща, который Куруфин носил вместо форменной куртки, были пожеваны. У ног дымилась поджаренная из плазмогана туша.
– А этот бедолага тебе что сделал? – широко ухмыльнулся Кэлегорм.
– О, – дернул плечом Куруфин. – Он почему-то решил, что я буду рад поехать с вами.
Кэлегорм, приглядевшись к металлолому, опознал мотоцикл Куруфина, и мысленно навесил на него табличку "восстановлению не подлежит". Восстановлению не подлежал и блокпост – развалины зеленели пузырчатой слизью. Собирай – не хочу. Кэлегорм, например, не хотел. А вот узнать, что стало с дозорными – хотел, и очень.
– Они мертвы?
– Они исчезли. Я не нашел следов стабильной органики. Только привычное местное, а еще вот это, – Куруфин указал на слизь.
– И что это? – нахмурилась Арэдэль.
– Полагаю, след, оставленный каким-то новым ангбадским выродком. Теперь у меня достаточно материала для тестов. Ну, можно было бы и Нарготронду подсунуть.
Куруфин махнул рукой и вытащил фляжку. Когда она по кругу добралась до Таурнила, тот с удивлением и некоторым испугом опознал в содержимом чистый абсент. Получив фляжку назад, Куруфин глотнул сам, зачехлил остатки и забрался в машину. Больше здесь делать было нечего.
Бронеход бодро катил по дороге, но вдруг прямо из-под колес вырвалось облако пепла, засыпав эльфов с головой. Когда тварь отряхнулась, Таурнил смог разглядеть, что она походила на помесь змеи и собаки. Едва тварь распахнула пасть, оскалившись двумя рядами клыков и брызжа слюной, как три одновременно выпущенные пули разнесли ей череп на множество кусков. Змеиная туша покачалась и рухнула, в предсмертной агонии захватывая колеса.
– Обычно они так далеко не заползают, – Арэдэль выгребла из-под сиденья топорик.
– Мать моя достойная женщина, – сквозь зубы процедил Кэлегорм, выбираясь из бронехода следом. – Опять отмывать Хуана.
– Хуана? – озадаченно переспросил Таурнил, оттаскивая отрубленные куски. – Командир, у нас, конечно, рассказывали, что за вами неотлучно следует валинорский пес, но я не думал, что это бронеход…
Старшие разразились дружным хохотом.
– Когда-то, – пояснила Арэдэль, – так действительно звали песика Тьелко. После его смерти в одном из рейдов Тьелко стал пьянствовать без передышки, а Курво, который очень переживал за брата…
– За спиртовые запасы Аглона я переживал.
– Курво, – Арэдэль мстительно пихнула его локтем в бок, – поехал в Таргэлион, где собрали эту машинку.
– Неужели смог уговорить комдива Карантира?
– Ну, – почти мечтательно протянула Арэдэль, – он пригрозил Морьо, что если тот не поднимет свою ленивую задницу, то отволочет труп песика к Макалаурэ, чтобы там из него хотя бы зомбака какого собрали!
– Кстати, братец, – заметил Куруфин, когда они наконец-то освободили бронеход от посмертной хватки чудовища, – Я уехал за образцами, ты сорвался в рейд…
– Не беспокойся, я на Аглоне Тьэлпэ за главного оставил.
– Да я и не думал беспокоиться. До твоего ответа.
9.
Аглон встретил их дребезжащими предрассветными сумерками и воющей боевой тревогой. Кэлегорм бросил быстрый взгляд на сигнальную вышку – кристалл пульсировал красным – и газанул, выкручивая руль в поворот одной рукой. Другой он выстучал запрос на детализацию. Куруфин снял с предохранителя плазмоган и опустил стекло визора. Над прозрачной поверхностью перед его глазами появились яркие вспышки – попытка инфраанализа местности с целью поиска врага. Арэдэль вскинула винтовку.
– Запоминай, Таурнил! – голос Кэлегорма, выжимавшего из отремонтированного бронехода максимальную скорость, привычно перекрывал свист ветра. – Тревога первого порядка. Эта радиограмма и красный глаз. Все, кто слышит, – на боевые позиции согласно предписанию. Не касается только тяжелораненых и приставленных к техпроцессам, которым необходим постоянный надзор.
– Тревога второго порядка, – Кэлегорм передал сигнал на наручный приемник техника. – Глаз желтый. Отзывает в крепость ближние патрули в полной готовности. Посты в крепости усиливаются из резерва.
– Тревога третьего порядка, – Таурнилу прилетела новая радиограмма, – глаз белый. Удвоение патрулей их ближними сменами. Зеленый глаз обозначает отсутствие тревоги, синий – любой повод для беспокойства, до тревоги не доходящий.
Таурнил кивнул. Хотя на изложение сведений было потрачено лишь несколько мгновений, они прочно улеглись в голове техника.
– Тревогу первого порядка на Аглоне вижу впервые!
Кэлегорм был зол и азартно весел. Он врубил энергощит "Хуана", который должен был сдержать град первых выстрелов, и ощетинившийся пушками бронеход на скорости пробил массивные створки ворот гарнизона.
Враги во дворе их не встретили. Зато встретили аглонцы в полном численном составе и безупречном боевом порядке – разбуженные тревогой, злющие, вооруженные до зубов.
– О, отец. Дядя. Ириссэ, – просиял Келебримбор с выступа стены, предназначавшегося для стрелков. – А я решил проверить, а правда ли… нашу боеспособность я решил проверить.
Аглонцы ехидно покивали. Арэдэль направила винтовку племяннику в лоб.
– Я так вас рад видеть, – страдальчески продолжил он. – Спасите меня от них.
– Гарнизону Аглона – отбой тревоги, – скомандовал Кэлегорм. – Вольно. Разойтись.
– Коменданту гарнизона Аглона, – ядовито продолжил Куруфин, – доложить о результатах проверки боеспособности гарнизона и высказаться по ремонту и укреплению главных ворот. Жду в своем кабинете.
– Второе правило выживания на Аглоне, – наклоняется к Таурнилу Арэдэль. – Не злить командира Куруфина.
10.
Келебримбор, комендант гарнизона и заместитель Куруфина во всевозможных научных проектах и лабораториях, оказался славным парнем. И немедленно сцапал новое аглонское приобретение под свою опеку. Что, в свою очередь, обязывало Таурнила заглядывать к нему поболтать.
Комендант с ногами забрался на подоконник, помешивал огромную колбу с ярко-оранжевым раствором и грыз яблоко. С привычкой Келебримбора в отсутствие отца нарушать любую технику безопасности, которую он находил записанной и установленной, в лабораториях давно смирились.
– А, Таурнил, – приветственно покивал он. – Налей нам чего-нибудь и взгляни на эти чертежи.
Техник подтащил к столу два стакана с содовой и пораженно замер. Тонкие и точные линии чертежей складывались в мощнейшую ракетную установку, набросанную с рассчитанной небрежностью. В такие моменты Таурнил даже переставал сомневаться в существовании Гондолина – до новой встречи с шуточками рейдеров или с равнодушно пожимающей плечами Арэдэль.
– Из галворна? – техник пробежал глазами сопроводительные бумаги. – Ну ничего себе.
– Братец Маэглин прислал, – хмыкнул Келебримбор. – Не знаю, пропустят ли ему разработку, но в нынешнем виде бить из такой кого-то помельче "дракона" – явно не лучшая идея.
– Зато, если вот здесь и здесь, – Таурнил поводил пальцем по линиям на чертежах, – немного допилить и сделать поменьше, то с гарнизонных стен…
– А ну-ка стой!
Келебримбор, как всегда, исчезает мгновенно и не менее мгновенно возвращается назад – с Куруфином, старшими научными сотрудниками, энергетиками и куревом.
А к вечеру Таурнил выходит из лаборатории с чертежами, расходными материалами, инструментами, круглыми глазами и высоким одобрением командования.
– Я же, блин, исключительно теоретически.
– Третье правило выживания на Аглоне, – сочувственно выдавливает сквозь смех Эрэнвэ, забирая тяжеленные ящики. – Не высказывать коменданту Келебримбору идей, которые хочешь оставить теоретическими.
Эрэнвэ – то есть, конечно, Тинкэль, старший из топливного отдела, первое время таскал техника по гарнизону. Очень скоро Таурнил перезнакомился с костяком рейдерских команд, ребятами из лабораторий и машинных отделов, суровой "госпожой-интендантом", которую побаивался даже Келебримбор, и ее ехидным младшим братом, советником и собутыльником аглонского командования.
– Видишь вон того, со сломанным носом? – говорил Тинкэль, когда они шли к ангарам. – Командир нашей разведки.
– Командир разведки?!
– Отличный командир! Просто отличный! Ни одного проваленного задания. А, или ты про нос? Да гостил у дочери на Таргэлионе, по пьяни вмазался в дверной косяк…
– Слушай, Эрэнвэ. А на осеннем параде на Амон-Эреб вы ведь совсем по-другому смотрелись…
– На осеннем параде! – хохочет Тинкэль. – Да ты бы видел, как Келегорм с Куруфином от командующего Маэдроса возвращались. "Вы, позор на мою голову! Неудивительно, что сотрудничество Нарготронда нам не светит! Перед кадетским корпусом чтобы выглядели прилично! А если я найду, к чему придраться…" Ну, мы состроили пафосные лица и вперед…
– А обмундирование, – хохочет в ответ Таурнил, – мне почему строго по инструкции выдали?
– А, это, знаешь, – вздыхает Тинкэль, откупоривая банку пива. – Как-то нехорошо прикалываться над новичками раньше, чем это сделают наши командиры.
Рейды перемежались с работой в гарнизоне. Таурнил обживал отведенную ему комнату, копался с установками и машинами, строил чертежи и теории, стрелял по тварям Пустоши и драпал от них, и даже получил свое первое ранение.
И пока медики в печатках и масках заливали дезинфектором их разнообразные укусы и ожоги, старший из рейдеров, оставшихся в сознании, пересказывал начальнику медицинской бригады подробности грандиозного провала.
Морниэль слушала его молча и только изредка кивала. За дверями ее операционных сейчас лежали Кэлегорм, Арэдэль и лучшие бойцы рейдерского отряда.
– Странно, – меланхолично заметила она, когда пересказ дошел до командирского "но это же не повод оставлять их тут, в моем лесу", – у командира Кэлегорма есть мозг.
– Я бы не был так уверен, – ехидно вскинулся Таурнил, – ведь все, случившееся с нами сегодня, говорит как раз о том, что мозга у него нет!
– Хочешь подержать его в руках, чтобы развеять свои сомнения? Это совсем не сложно устроить.
– Нет, – быстро ответил техник – и получил от перевязанного соседа щелбан по носу.
– Четвертое… ты понял. Не возражать начальнику медицинской бригады.
А вечером Таурнил, прихрамывая, поднимается к себе, стаскивает сапоги, забрасывает форменную куртку на кресло и падает на постель. И чувствует себя абсолютно счастливым.
Название: Полевой Техник
Автор: WTF House of Feanor 2015
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Таурнил(нмп)
Категория: джен
Жанр: портрет
Рейтинг: G
Примечание: иллюстрация к миди "Пустошь"
Для голосования: #. WTF House of Feanor 2015 - работа "Полевой Техник"
Название: Рейд-командир
Автор: WTF House of Feanor 2015
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Кэлегорм
Категория: джен
Жанр: портрет
Рейтинг: PG -13
Примечание: иллюстрация к миди "Пустошь"
Для голосования: #. WTF House of Feanor 2015 - работа "Рейд-командир"
Название: Великий и ужасный
Автор: WTF House of Feanor 2015
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Куруфин
Категория: джен
Жанр: портрет
Рейтинг: PG -13
Примечание: иллюстрация к миди "Пустошь"
Для голосования: #. WTF House of Feanor 2015 - работа "Великий и ужасный"
Открыть все MORE
@темы: Битва, чужое, Первый Дом, Бессмертный Профессор, фанфикшен, дары фленты, трава у дома Феанора, литературное, нолдор