Ох уж эти бури в Отражениях..!
07.02.2013 в 01:27
Пишет нолдор белерианда:"Воинство нолдор Белерианда" - Джен, 6. Часть 1.
1.Название: Не время детей
Размер: драббл (680 слов)
Персонажи: Карнистир, НЖП
Категория: джен
Рейтинг: G
Примечание: Согласно черновикам Профессора лорд Карнистир был женат. А где супруга - там и дети.
Алассэ сказала: "Ohta".
Она на всякий случай встала во весь рост и уцепилась рукой за бортик кроватки, слегка шершавый от причудливого переплетения резьбы. Ну, вдруг не услышат. А Алассэ очень любила говорить все слова громко - иначе как же родители узнают, что она их выучила?
За окном барабанил первый осенний дождь, и по такому случаю окно плотно прикрыли. Но всё равно комнату наполнял мерный шум, влажный и тяжелый, как мокрая простыня, поэтому Алассэ услышали не сразу.
-Oh-ta, -повторила Алассэ и поднялась на цыпочки.
Она уже умела совершенно самостоятельно выглянуть наружу и почти что свеситься через край. Ах да, еще Алассэ умела сама надевать рубашку - задом наперед (как положено, пока не получалось). И сама есть ложкой, но ужин уже закончился.
- Это ещё что такое? - обнаружить Алассэ, висящую вниз головой, было довольно неприятной неожиданностью.
-Ато, - радостно заявила Алассэ, пока отец разгибал её и водворял обратно. - Ато, ато, ато!
-Глаз да глаз за тобой, - проворчал Карнистир. - Головой стукнешься - вопить будешь.
-Oh-ta, - сказала Алассэ, ничуть не огорчившись, и ухватила отца за руку, чтобы никуда не уходил. Нечего уходить, когда тут есть целая Алассэ, а там нет.
У нее были хитрые глаза, серые и прозрачные, как дождь за окном. Она умела щуриться, фыркать и смешно чихать, когда свет падал в лицо. И проделала всё это одновременно.
-Чего? - спросил Карнистир.
-Что это оh-ta? - спросила Алассэ.
-Долгая история, - ответил Карнистир. - Спать пора.
-Ну чтооо это? - пропищала Алассэ, хватаясь на этот раз за спинку кровати.
-Спать ложись, я сказал, - шикнул Карнистир, наклоняясь над ней. - Слышишь? Дождь идёт.
-А? - Алассэ уставилась на отца в оба глаза. - Чего дождь?
-Грибы в лесу растут. И ты будешь.
-В лесу? - обрадовалась Алассэ и снова вскочила, путаясь в рубашке.
-Ещё чего придумала. Ты не гриб. Тут расти.
Дождь барабанил в ставни всё сильнее, резче, быстрее, и Алассэ представила, как из земли вылезают грибы с толстыми блестящими шляпками, мокрые, как щенячьи носы. Зевнула. Зажмурилась.
-А как грибы растут? - спросила она.
-Быстро, - пробормотал отец. - Как ты.
-Они говорят? - спросила Алассэ.
-Нет, не говорят. Они же грибы.
-Говорят, - возмутилась Алассэ, забираясь с головой под подушку.
Ей почти уже снились говорящие грибы, ковыляющие по освещенной зелеными гнилушками тропинке.
-Подрасти немного - в лес возьму, - пообещал Карнистир.
-Дождь, - заявила Алассэ, засыпая и думая про грибы. - Кто это - оh-ta? - сонно добавила она.
Белая мохнатая Лоссэ пришла и заглянула в кроватку, виляя хвостом, толстым, как метелка. Она услышала голоса и хотела проверить, будут ли с ней играть. Под тяжестью огромной собаки резные доски заскрипели.
- Место, - шёпотом велел Карнистир. - Разбудишь, снова потом укладывать.
Лоссэ вздохнула и убралась на место к огню. Положила белую морду на вытянутые лапы и вздохнула ещё раз. Карнистир сел рядом, скрестив ноги, и посмотрел в огонь.
-Ну и что мне делать, - сказал он, потрепав Лоссэ за ухом. - Как я ей в пять месяцев объясню, что такое война?
Лоссэ вздохнула.
2.Название: После долгой разлуки
Размер: драббл (609 слов)
Персонажи: Тургон, Финрод
Категория: джен
Рейтинг: G
Чувства пробуждались одно за другим. Сначала – осязание. Он осознал, что лежит, и лежит на чем-то мягком. Правая рука слегка шевельнулась, желая ухватить покрепче рукоять меча, но пальцы нащупали лишь пустую ладонь. Он еще раз повел рукой и ощутил под ней что-то мягкое и длинное.
«Т-р-а-в-а, трава…» Вот как это называется.
Последнее, что он помнил – трясущийся под ногами камень и рушащийся ему на голову потолок. Короткий страх, сильная боль и расставание души с ее искалеченным домом. Смерть.
Но сейчас он жив?
Слух тоже вернулся. Он услышал шелест травы и листьев, далекую птичью трель… Кажется, здесь ему не нужен меч.
Он вдохнул полной грудью чистый, лишенный тяжести Смертных Земель воздух и открыл глаза.
Зрение подтвердило то, о чем говорили иные чувства. Он находился в лесу... или в саду? Далекие воспоминания пробудились в нем. Он бывал тут… бывал много раз. Когда требовалось место для спокойных размышлений или отдых. Лориэн.
Он сел, радуясь вновь обретенному телу, потом встал. Можно не спешить. Никто не спешит в Благословенном Краю. Он подошел к дереву - это оказался высокий мэллорн, - прислонился к светлой коре и заплакал.
Она вышла из-за другого дерева, когда он немного успокоился, и неслышно подошла к нему. Ее окружало слабое золотистое сияние, и он понял, что это знак Возрожденного.
- Я так долго ждала тебя…
- Эленвэ… Прости меня…
- Всё прошло.
- Жаль, что ты так и не увидела мой Ондолиндэ…
- О нем теперь поют песни. Здесь.
- Только песни и остались…
***
Но здесь он ошибался. Ондолиндэ был славен не только песнями. Эарендиль Ясный, ныне – Вечерняя Звезда на небесах. И славен город его рождения – Ондолиндэ.
Но прежде встретился он с любимой дочерью – с Итариллэ. И радостна была встреча тех, кто не чаял свидеться никогда.
***
Эленвэ не нужно было рассказывать – она понимала всё без слов. Итариллэ знала даже больше, чем он сам. Но Финдарато, давний любимый друг…
Они встретились в доме Турукано. Вечер после захода Анар. Легкое золотистое вино и разговор, длинный разговор…
- Я долго искал тебя на юго-востоке, Турьо. Говорили, что ты скрылся там…
- О нет, Инголдо, нет. Владыка Вод указал мне дорогу на север.
- Ты был ближе к Моринготто, чем я.
- Но силой мы ничего не достигли, - Турукано пригубил кубок. – Следовало слушать советы Валар.
- Теперь это ясно, - Финдарато встал, подошел к окну. Легкий ветер шевелил его золотые волосы. Он слегка усмехнулся:
- Мой народ не захотел выходить, даже когда я призвал его во имя клятв и верности.
- Сыновья Феанаро, - Турукано сжал кулак. – Я всегда говорил, что им доверять нельзя.
- Я не мог отказать им, когда они спасли Артаресто. Да и не хотел… Если мы не доверяем родичам – кому нам еще доверять?
- Я не поверил Хурину, - опустил голову Турукано. – А он не предал меня…
- Всё в Эндорэ было не так, как мы думали… - Финдарато взъерошил себе волосы. – Верные друзья из смертных Второрожденных и предатели-родичи…
- О да, - Турукано вздохнул. – Маэглин – позор нашего рода. Но он был так похож на Арэдель и нашего отца!
- Внешность обманчива, - задумчиво произнес Финдарато. – Нам следовало понять это еще здесь.
- Жаль, ты не увидел Гондолина, Инголдо. Мне так хотелось показать его тебе! Город фонтанов…
- А мне хотелось показать тебе Нарготронд, Турьо. Горные чертоги… Они были прекрасны.
- Я верю тебе на слово, - Турукано вновь вздохнул. – Знаешь, здесь я обрел всё, что потерял, кроме одного… Ты счастливее меня, Финдарато, ты не разрушил уз дружбы.
- Понимаю, - Финдарато обернулся к другу, без улыбки посмотрел на него. – И эта печаль будет исцелена в конце.
- Я попрошу у него прощения, - едва слышно произнес его брат.
Финдарато не ответил. Он вновь выглянул в окно, где звезды Эндорэ освещали Благой Край…
3. Название: Старая сказка на новый лад
Размер: драббл (748) слов
Персонажи: Финрод, Берен, Лютиэнь, Бильбо в качестве рассказчика
Категория: джен
Рейтинг: G
На Хоббитон опускался тихий ленивый вечер. В распахнутое окно вместе с теплым летним ветром долетал чей-то веселый смех, мычание коров, возвращающихся с пастбищ, звяканье посуды, скрип поднимаемого колодезного ворота, эхо голосов. День, полный трудов, подходил к концу, и хоббиты готовились скоротать вечерок в покое и неге, покуривая трубочку или болтая с соседями… Бильбо отложил в сторону книгу, потянулся и встал из-за стола. В такой чудный погожий вечер корпеть над переводами не хотелось, даже если это перевод легендарного «Освобождения от оков» с эльфийского на всеобщий и вообще просто очень интересная, если не сказать захватывающая история. Неторопливо пройдя на кухню и прихватив там кувшин со сливовым компотом и стакан, он вышел из дома и устроился на крылечке. Раскурил трубку, мечтательно глядя на пламенеющее закатом небо… - и едва не поперхнулся, завидев ватагу ребятишек. Хоббитята играли на свежескошенном поле неподалеку, но как только заметили «старого дядюшку Бильбо», испустили радостный крик и бросились к нему. Бильбо мысленно застонал. Не то чтобы он не любил детей, но… Среди большинства взрослых хоббитов поведение и образ жизни мистера Бэггинса после его возвращения из странствий считались более чем неподобающими, но вот детишки его просто обожали – точнее, истории, которые он рассказывал. Вот и сейчас от него явно ожидали очередной «сказки». Бильбо малодушно подумал о побеге, но отговориться срочными делами и юркнуть в норку было бы несправедливо по отношению к малышне. В их глазах светилась неподдельная радость и предвкушение новых захватывающих историй. Другое дело, что о своей увлекательной «прогулке» до Одинокой горы он успел рассказать на сто рядов – так, что самому надоело. Что же им поведать на этот раз?.. Идею подкинул сын старого Гэмджи, Сэмуайз, который воодушевленно попросил рассказать что-нибудь про эльфов. Про эльфов? Ладно, будут вам эльфы… Бильбо вспомнил об оставленной на столе рукописи и начал пересказывать одну из самых известных легенд давным-давно минувшей эпохи и не существующей уже страны. Только в центре повествования внезапно даже для рассказчика оказались вовсе не Берен и Лютиэнь. Хоббит начал свой рассказ словами:
- Жил однажды в давние-стародавние времена, в далекой-предалекой стране, в чудесном подземном городе прекрасный эльфийский король Финрод Фелагунд…
Сказка сказывается скоро… И вот уже в Нарготронд приходит великий герой Берен, попросивший короля о помощи. Нужно добыть чудесный камень из короны Властелина Тьмы, иначе король Тингол – да, еще один король – не отдаст в жены Берену свою дочь Лютиэнь, прекраснее которой нет на свете. И Финрод покидает город, потому что не может не сдержать слова. Хоббитята возмущаются коварством злых родичей короля, а рассказ ведет дальше, дальше… Кони сбивают копыта, унося всадников на север, и вот уже в небеса возносятся башни крепости на острове оборотней (ох, не будет сегодня кто-то спать, но что же делать – из сказки слов не выкинешь). Поединок. Плен. Ребятишки затаили дыхание, а рассказчик продолжил:
- Их бросили в сырое темное подземелье…
Совсем еще маленькая девочка, судорожно вздохнув, взволнованно спросила:
- И голодом морили? Но они ведь спаслись? Ведь спаслись же?
Бильбо осекся. Рассказывать, что было дальше? Нет, всё же он ошибся с выбором – не для детей эта история… Он неуверенно произнес:
- Конечно, спаслись. – и принялся уже не пересказывать, а вдохновенно сочинять: про то, как в один прекрасный день пленники, уже почти утратившие надежду, вдруг почувствовали, как задрожали и застонали камни, из которых была сложена их темница, а по коридору вдруг промчался свежий ветер и на пороге появилась - кто бы вы думали? - сама принцесса Лютиэнь. Своими светлыми чарами она победила Темного Властелина и смогла освободить всех узников его темной крепости - ведь добро всегда побеждает зло, каким бы сильным это зло ни было... Вместе со своим женихом ей удалось найти чудесный камень, и больше они уже никогда не разлучались. А Финрод Фелагунд? Бильбо на мгновение приостановился, а потом махнул рукой на историческую достоверность - всё равно легенда уже непонятно во что превратилась, пусть уж тогда все будут счастливы – и решительно заявил:
- Финрод Фелагунд не захотел возвращаться в свой город. За ним прилетел орел и унес его на запад, туда, где был его настоящий дом. Долгим был тот полет – ведь страна эльфов очень далеко – но в конце его Финрод обрел и мир, и счастье.
Перехватив выжидательный взгляд юных слушательниц, Бильбо торжественно добавил:
- Да, и женился – на той, кого он был вынужден покинуть, но которая его дождалась. И жили они долго и счастливо.
Ребятишки практически хором радостно и облегченно вздохнули, а потом загомонили, благодаря мистера Бэггинса за чудесную сказку. Расходились по домам довольные и счастливые. Бильбо перевел дух и улыбнулся, глядя им вслед. Неизвестно, что бы с ним сделали эльфы за такое вольное обращение с легендой, но он, как ни странно, тоже остался доволен тем, что получилось.
4. Название: Поговори со мной на квэнья...
Размер: мини (1010 слов)
Персонажи: Артанис-Галадриэль, Ородрет, Финрод, Маэдрос, Маглор
Категория: джен
Рейтинг: G
Из Менегрота в Нарготронд… Стены из обработанного камня, каменное кружево. Пещеры, освещенные призрачным светом – магия, магия. Словно и не было дороги, безумной скачки лесом, Белег откуда-то издали кричит: «госпожа, подождите», - но она его не слушает.
Скользит по каменным коридорам – вся в белом, чистая и свежая, отдохнувшая после долгого пути. Знает уже – старшего нет, Финдарато на охоте. Ресто здесь. Достойная замена, любимый и любящий брат, но ведь она ехала к Финдарато.
Ресто как всегда утончен и красив. Напоминает цветок, расцветший в теплице, защищенный от бури.
Ресто сам наполняет бокал дорогой гостьи и произносит проникновенные стихотворные строки о вечности.
Ресто говорит на синдарине, она тоже говорит на синдарине, их беседа длится за полночь, стихи возникают из стихов, где-то играет музыка… Где-то? Ах, это же здесь, в соседней зале за завесой. Там веселятся приятели Ресто из числа нарготрондцев и приезжие синдар, сопровождавшие в пути невесту лорда Келеборна.
Утром она уезжает, свежим осенним утром, на ней дорожная одежда нолдорского покроя, и рядом другие эльдар – с ними когда-то она шла через льды.
Ресто недоволен ее отъездом, он говорит, что охота - это грубое занятие, злое занятие, некрасивое. Он удивляется, почему Финдарато вдруг так увлекся охотой. Да еще и вместе… Да, с ними… От сыновей Феанаро надо держаться подальше, это их вина, что мы все прокляты, все, кто пошел за их отцом.
Виноваты, вина, виноваты – ну сколько же можно, и нужно ли столько… Белые плиты пирса, залитые призрачным светом – магия, магия, светоносные деревья умерли, но светильни живы, нет – они мертвы и потому не могут умереть.
Творец светилен напротив нее, расстояние между ними можно измерить клинком, они меряют это расстояние не раз и не два, сталь порождает искры, голубоватую россыпь искр.
Эта битва похожа на танец, эта битва похожа на сон, она и была сном, ею грезил воспаленный разум в замерзающем теле во время Ледяного Похода под сияющими звездами, похода к смерти и славе - это уж кому как удалось дойти.
А леса укрыты багряным плащом, завернуты в багряный плащ, и ветер бьет всаднице в лицо, она не склоняет головы, не набрасывает на голову капюшон. На привалах воины поют древние песни, сперва несмело, а потом все громче и громче, поют песни на древнем языке.
Лай собак, внезапный привкус охоты, привкус дыма и опасности, привкус боли загнанного зверя. Всадница соскальзывает с коня, наготове лук, наготове стрела, нужно будет – вынет клинок, опасность на расстоянии клинка, серебристый танец из сна.
Опасность на расстоянии копья – не ее опасность, опасность, предназначенная для другого.
Медведь, шерсть рыжеватая с багряным отливом, прекрасен в своем гневе и боли, охота - занятие грубое, злое, когда копье поражает зверя, а лезвие с голубоватым отсветом пытается найти его сердце.
Охотник, сжимающий копье, рыжеволос, волосы с багряным отливом забраны в косу, копье, орудие смерти, держат живая рука и стальной захват - на месте другой. Охотник высок, медведь огромен, они смотрят друг другу в глаза – эльф и хищник.
Наготове лук, наготове стрела, всадница тенью заходит сбоку, прикидывая расстояние, учитывая ветер…
«Не нужно, сестра, - знакомый голос, - не нужна помощь, он справится сам».
Теперь она видит остальных, видит Финдарато, такого родного, спокойного, видит Макалаурэ, гибкого, словно плеть, сжимающего охотничий нож, не смеющего вмешаться. Видит визжащих, лающих гончих, видит загонщиков, видит кровь на желтой листве.
Видит смерть – не эльфа, зверя, рухнувшую мохнатую громаду. Видит улыбающегося рыжеволосого эльфа, утирающего потный лоб левой живой рукой.
«Он победил, - говорит Макалаурэ, она уже забыла его голос, забыла звуки квэнья, забыла многое, а многое и не хочется вспоминать, - он победил, охота удалась».
Макалаурэ улыбается ей, не спрашивая, откуда она здесь взялась, улыбается так, словно они виделись вчера, называет ее «Артанис», и запретная речь Запада горьким медом льется из его уст.
Подходит Майтимо, сияющий, довольный. «Сестренка, - говорит он, - каким ветром, сестренка? Скажи, что ты навсегда покинула Дориат, говорят, что там можно забыть даже собственное имя. Зачем тебе жених-синда, мы найдем тебе лучшего».
Он шутит, конечно, шутит, и она улыбается в ответ и говорит, что лучшего уже не найти, и понимает, что так оно и есть, и понимает, что ее возлюбленный никогда не обратится к ней на квэнья, и слушает речи родичей, текущие горьким медом былых времен.
Вечер, и горят костры на привале, и Майтимо обещает подарить ей медвежью шкуру – «постелешь ее, сестренка, на каменных плитах, не так будет холодно, ведь в Менегроте холодно», - и у нее чуть не срываются с губ злые слова укора, но она молчит и не произносит названия места, где ей было намного холоднее, чем в Менегроте.
Она хочет слушать речи родичей, текущие горьким медом веселья между двумя смертями, горьким медом радости встречи и горьким медом забвения.
Финдарато спрашивает, как там Ресто, требует ли, чтобы его называли Ородретом, и улыбается уголками рта, улыбается каким-то своим мыслям.
«Ты никогда не любил охоты, - говорит та, которую когда-то звали Артанис, - зачем тебе этот лес и родичи, эти наши родичи, чьи речи текут горьким медом запретного языка».
Финдарато отвечает, что нашел в этой дружбе странную притягательность и учится у двоюродных братьев одной простой вещи – прятать глубоко в сердце то, чего нельзя забыть.
Будущая супруга лорда Келеборна прикрывает глаза и снова видит обрывки своего серебряного сна в блеске светилен. Она уже не знает – было ли это на самом деле, или ей только пригрезилось в снегу под звездами. Сыновья творца светилен сидят рядом с ней – не на расстоянии меча, на расстоянии протянутой руки, расспрашивают про Дориат, рассказывают о крепости на холме, ставшей им домом.
Поговори со мной на квэнья, брат, я перестала видеть сны, я перестала хотеть, перестала желать, мне становится ненужной борьба, жажда власти угасает в моей крови.
Поговори на квэнья, и я спрячу в сердце то, что нужно забыть, но оставлю память о себе, прежней. Поговори…
Возвращение, вот оно, сперва в Нарготронд, из Нарготронда - в Менегрот, медвежья шкура приторочена к седлу, в сердце улыбки братьев – всех братьев, родных и двоюродных, всех до единого.
«Госпожа Галадриэль, - голос Белега Куталиона, - вы слишком быстро мчите, госпожа».
Слишком быстро, чтобы вернуться, слишком медленно, чтобы забыть, синдарские слова покрывают ледяной коркой горький мед тех слов, древних слов памяти и забвения.
Как пел Макалаурэ в тот вечер у огня, о, как он пел…
Сон, серебристый сон, грозный и зловещий, погружен в глубины сердца, память засыпает, я возвращаюсь, любимый.
5. Название: Родственницы
Размер: мини (1866 слов)
Персонажи: Финдуилас, Галадриэль, Ородрет
Категория: джен
Рейтинг: G
Маленькая Финдуилас подбежала к окну своей комнаты в восточной башне Тол-Сириона. Комната девочки была наверху, и это таило в себе как хорошую сторону, так и плохую. Плохую – потому что иногда, после долгих игр на склонах холма и у реки, карабкаться туда было трудновато, а хорошую – потому что оттуда открывался вид на земли за рекой до грозной горной стены Дортониона. Финдуилас любила сидеть у окна на рассвете, смотреть, как поднимается из-за зубчатых пиков ладья Анар, как рассвет заливает алым снежные вершины…
Но сейчас девочка не смотрела на горы. Она жадно уставилась на крутой мост, ведущий к воротам крепости. Отец сказал, что его сестра, Артанис Нэрвендэ Галадриэль, прибудет сегодня на Тол-Сирион – навестить родичей. В прошлый раз она была здесь семь лет назад, когда Финдуилас было всего пять. Девочка была еще слишком мала, и с ней больше сюсюкали и шутили, чем говорили серьезно. Но Финдуилас хорошо запомнила высокую статную женщину с золотыми волосами, которые то были обернуты венцом вокруг головы, то струились водопадом по спине, и ей очень хотелось увидеть Галадриэль снова. Это была самая прекрасная женщина, которую она видела в своей жизни… не считая мамы, конечно. Финдуилас любила всех своих родичей - братьев отца: могучего Ангрода, у которого она, когда была помладше, могла стоять обеими ногами на ладони; ловкого и быстрого Аэгнора, которого некоторые называли «Огненный Вихрь»; короля Финрода с теплым взглядом и чудесным даром понимать самые сокровенные помыслы ее сердца – у него в Нарготронде они с отцом долго гостили в прошлом году. Но Галадриэль произвела на нее самое неизгладимое впечатление. Финдуилас хотелось вырасти и стать такой, как тетя. И у них уже было нечто общее, то, что отличало родственниц от всех других – золотые волосы. Ни у одной женщины Финдуилас не видела такого цвета, а отец сказал ей, что это большая редкость по эту сторону Моря. Девочка решила, что на этот раз она будет ходить за тетей тенью и разузнает у нее, как стать такой же прекрасной и величавой.
Финдуилас смотрела на мост, не отрываясь, вцепившись в подоконник и надеясь, что гости прибудут до сигнала колокола, созывающего на завтрак. Ах, скорей бы, скорей!
Ее чаяниям суждено было осуществиться. До колокола оставалось не меньше часа, а далеко на юго-востоке, где в утренней дымке скрывался зачарованный лес Элу Тингола, уже показались черные точки. Всадники! Они еще были далеко от реки, но девочка уже различала блеск копий. Десять… двадцать… кажется, Галадриэль прибывает одна - если бы там были послы короля, то эскорт был бы более пышным. Ну и ладно! Финдуилас ждет только сестру отца…
Всадники быстро приближались, и вот уже они въезжают на мост. Знамена – голубые, с двумя золотыми переплетенными змеями и короной – плещутся на ветру. Но что за странность! Один эльф за другим подъезжают к воротам – но всё это воины, в шлемах, в кольчугах, с копьями в руках и щитами на луках седел… Ни одного платья или женского головного убора…
С досады Финдуилас едва не заплакала – не иначе как Галадриэль решила не ехать к брату! – как вдруг заметила прядку золотых волос, выпавшую у одного из воинов из-под шлема. Девочка присмотрелась и задохнулась от удивления – да, это ее тетя сидела в седле по-мужски, а щит ее и копье были такими же, как у других. Финдуилас взвизгнула от радости и бросилась вниз, к воротам – встречать…
***
Галадриэль сняла надоевший шлем, тряхнула головой – еще несколько прядей выпало из сколотых на затылке волос. Она заметила в темном проеме двери золотой отблеск и пошла навстречу старшему брату.
После слов привета брат с сестрой обнялись, и Ородрет улыбнулся, указывая на копье, которое Галадриэль приторочила к луке седла:
- Ты никак на войну собралась, сестрица? Земли на юге спокойны…
- Потому что они под твоей защитой, братец, - смеясь, ответила эльфийка. – Но сам ведь знаешь, в Эндорэ никогда нельзя быть уверенным в своей безопасности до конца…
- Да, пожалуй, - согласился с ней Ородрет. – Лучше уж повозить с собой копье, чем на аркане в Ангбанд поволокут тебя. Такое здесь бывало - и хорошо, что мы успевали выслать помощь и отбить пленников. Правда, давно это было. Осада стоит крепко.
Галадриэль вздохнула:
- И всё же воины Моргота, бывает, выходят из подземелий… О, кто это у тебя там?
Еще одна златовласая голова появилась в темном проеме. Финдуилас, быстро слетевшая вниз из своей высокой башни, внезапно оробела, увидев тетю совсем близко. Она церемонно поклонилась, как учил ее отец.
- Звезда осияла час нашей встречи, госпожа Артанис.
- Воистину так, милая Финдуилас. - Конечно же, Галадриэль узнала племянницу и тепло улыбнулась ей. – Твоя золотая головка уже сияет, как звезда, а вскоре будет сиять, как Анар.
Эльфийка подошла к девочке и, наклонившись, обняла ее и поцеловала в лоб:
- Не робей, милая Финдуилас. Не надо церемоний, я ведь не королева Белерианда, а просто твоя тетя.
***
Вечером Ородрет задал в честь сестры пир в главном чертоге крепости. Галадриэль сидела во главе стола по правую руку от принца, а Финдуилас – по левую.
Едва пригубив золотистого вина из виноградников Нарготронда, Галадриэль откинулась на спинку кресла и, улыбнувшись, спросила брата:
- Где же Сулимэль, Арато? Куда ты спрятал жену?
Ородрет повернулся к сестре:
- Сулимэль поехала навестить родичей в Митрим. А Финдуилас предпочла остаться со мной.
Финдуилас со своего места кивнула. Галадриэль посмотрела на нее, и от Ородрета не укрылось тоскливое выражение, промелькнувшее на дне глаз сестры. Он спросил:
- Почему вы с Келеборном еще не решились привести в мир дитя? В Дориате безопасно…
- Об этом я и хотела поговорить с тобой, Арато, - она серьезно посмотрела брату в глаза. – На самом деле я приехала попрощаться. Мы с Келеборном уходим.
- Уходите? – Ородрет был крайне изумлен такой вестью. – Но куда же? И зачем?
- Помнишь, о чем я мечтала в Валиноре, Арато? Помнишь, как я говорила о собственных владениях, о народе, который я смогу учить и направлять? Конечно, это были наивные мечты. Когда мы пришли, я увидела, как мало я знаю о Средиземье. Но это было поправимо. Я нашла ту, у которой смогла обучиться всему, что мне нужно. Владычица Мелиан была столь добра, что открыла мне всё, что знала сама, всё, что я была способна понять. Но время учения прошло. Теперь я хочу уйти. На восток, за Синие Горы. И сам понимаешь, сейчас для нас не время детей.
- А Келеборн?
Галадриэль улыбнулась:
- Он согласен. Я говорила о своих мечтах еще в ту пору, когда он ухаживал за мной, и он признал мои цели важными и благородными. Он сам хочет увидеть, что сталось с его родичами на востоке.
- Но стоит ли ради немногочисленных лесных эльфов…
- На востоке живет много народов, Арато. Не только эльфы, но и люди – те, что не дошли до Белерианда, гномы… Восточные земли заселены гуще, чем мы привыкли считать. Правда, боюсь, что Моринготто и его слуги побывали там раньше нас, - Галадриэль вздохнула, - но всё же, я думаю, истинную природу Детей Эру и Валар исказить не так легко. Быть может, нам удастся что-то исправить, и восточные народы станут союзниками нам, а не Врагу.
- Понимаю, - Ородрет сплел пальцы, - и я всегда думал, сестра, что ты способна на многое… Но там очень опасно… Финдарато уже знает?
- Да. Я побывала у него не так давно. У Финдарато темные предчувствия… как и у Айканаро, - Галадриэль вновь вздохнула. – Ты говоришь об опасности на востоке, а я боюсь за вас здесь. Враг не на востоке – на мрачном севере, и око его направлено на вас.
Ородрет помолчал, потом взял руку сестры и легко пожал ее.
- Удачи тебе, Нэрвен. Удачи тебе и Келеборну. А когда Враг будет побежден, у вас родится девочка. Среброволосая, как наша мать и твой муж. Это тоже предчувствие – и не темное.
***
Шумный пир закончился, но родичам не хотелось расставаться. Все втроем они ушли в покои Ородрета, куда он прихватил бутылку золотистого вина. К огромному счастью Финдуилас, тетя заговорила с ней первой:
- Что же, милая Финдуилас, пришло время узнать тебя поближе – и не со слов других. Что ты любишь делать больше всего? Что у тебя получается лучше?
Финдуилас слегка покраснела от смущения и ответила:
- Люблю гулять по лугу и собирать цветы. Еще… люблю играть на арфе.
- О! – в голосе Галадриэли слышался неподдельный интерес. – Не сыграешь ли мне? Прямо сейчас?
- Конечно, гос… Артанис. Я только принесу арфу.
Девочка умчалась в свою комнату и вскоре принесла оттуда музыкальный инструмент. Арфа была небольшой, ее можно было носить с собой и играть, где вздумается.
Быстрые пальчики Финдуилас забегали по струнам, и по комнате полилась мелодия – тихая и нежная, светлая и немного печальная – похожая на саму маленькую музыкантшу.
- Прекрасно! – Галадриэль тепло улыбнулась племяннице. – Конечно, тебе еще надо учиться и упражняться, но у тебя задатки музыканта лучше многих! Лучше меня, например.
- О да, я хорошо помню, Артанис, как ты убегала с уроков музыки, чтобы ловить ящериц на лугу! – кивнул, смеясь, Ородрет.
- В Дориате я училась и музыке, братец, - ответила сестра ему в тон, - но там уж не убегала. Тем более, что Даэрона стоит послушать и поучиться у него.
- Очень хорошо, милая Финдуилас, - повторила Галадриэль, поднимаясь. – Но уже поздно, а завтра я покажу тебе, что умею сама. И, может, ты поучишься у меня.
***
Галадриэль выполнила свое обещание и на следующий день повела племянницу во двор, чтобы показать ей свои умения. Все они, как на подбор, оказались тем, чем обычно занимаются мужчины – метание копья, стрельба из лука, фехтование. Все это эльфийка проделывала с немалым искусством и посрамила всех воинов-мужчин, которые вздумали с ней соревноваться.
Финдуилас тоже попробовала натянуть лук (маленький, себе по росту) и хотя бы приподнять копье. Но это было тяжело и трудно, девочка лишь запыхалась и сказала с затаенным недовольством:
- Женщине не нужно брать в руки меч или копье. Ее защитят мужчины. Гвиндор говорил, что всегда защитит меня… ой, - Финдуилас прикрыла рот ладошкой – вообще-то такое Гвиндор говорил ей наедине, и она никому этого не рассказывала – даже маме.
- Гвиндор? – улыбнулась Галадриэль. – Это твой друг?
- Да, - Финдуилас решила, что скрывать нет особого смысла. – Он живет в Нарготронде. Мы подружились в прошлом году.
Галадриэль притянула девочку к себе, погладила ее по волосам:
- Это очень хорошо, Лассэ, что есть кому тебя защищать. Когда я шла сюда по Льду, у меня еще не было своего Гвиндора… пришлось учиться всему самой. Но… ты можешь заниматься, чем захочешь – играть на арфе, гулять по лугам, ткать… никто не будет любить тебя меньше, если ты не пожелаешь взять меч или копье – или если пожелаешь. Тебе нужно научиться только одному: вести себя как подобает правнучке Финвэ. Ничего не бойся, а если даже и боишься – одолей свой страх. Встреть судьбу достойно.
***
Много лет протекло с той встречи, девочка Финдуилас выросла в прекрасную деву Фаэливрин. И многие говорили, что она напоминает сестру отца, Артанис, Венчанную Сиянием. Детское восхищение тетей у Финдуилас прошло, но любовь и уважение остались. Никаких вестей с востока не доходило, но в одном Галадриэль оказалась права: в Белерианде было не меньше опасностей. Сгорели в пламени младшие братья отца: могучий Ангрод и быстрый Аэгнор, сгинул в подземельях Тол-ин-Гаурхот благородный король Финрод. Пропал в Битве Бессчетных Слез ясный витязь Гвиндор, а из копей Ангбанда вернулась лишь его бледная тень. Зато вместе с ним пришел прекрасный и могучий человек, отважный герой, Мормегиль Аданэдель, которому Финдуилас отдала свое сердце против воли.
И всего лишь несколько часов назад и они оба, и отец покинули прекрасную Финдуилас, выйдя на битву с полчищами Моргота.
Сидит Финдуилас в своих покоях, трогает легонько струны любимой арфы и вспоминает золотые дни Тол-Сириона, встречу с Галадриэлью и ее слова. Она крепко усвоила урок.
Как бы ни закончилась битва – правнучка Финвэ встретит свою судьбу достойно.
Часть 1, Часть 2lonely-mountain.diary.ru/p185194119.htm
URL записи1.Название: Не время детей
Размер: драббл (680 слов)
Персонажи: Карнистир, НЖП
Категория: джен
Рейтинг: G
Примечание: Согласно черновикам Профессора лорд Карнистир был женат. А где супруга - там и дети.
Алассэ сказала: "Ohta".
Она на всякий случай встала во весь рост и уцепилась рукой за бортик кроватки, слегка шершавый от причудливого переплетения резьбы. Ну, вдруг не услышат. А Алассэ очень любила говорить все слова громко - иначе как же родители узнают, что она их выучила?
За окном барабанил первый осенний дождь, и по такому случаю окно плотно прикрыли. Но всё равно комнату наполнял мерный шум, влажный и тяжелый, как мокрая простыня, поэтому Алассэ услышали не сразу.
-Oh-ta, -повторила Алассэ и поднялась на цыпочки.
Она уже умела совершенно самостоятельно выглянуть наружу и почти что свеситься через край. Ах да, еще Алассэ умела сама надевать рубашку - задом наперед (как положено, пока не получалось). И сама есть ложкой, но ужин уже закончился.
- Это ещё что такое? - обнаружить Алассэ, висящую вниз головой, было довольно неприятной неожиданностью.
-Ато, - радостно заявила Алассэ, пока отец разгибал её и водворял обратно. - Ато, ато, ато!
-Глаз да глаз за тобой, - проворчал Карнистир. - Головой стукнешься - вопить будешь.
-Oh-ta, - сказала Алассэ, ничуть не огорчившись, и ухватила отца за руку, чтобы никуда не уходил. Нечего уходить, когда тут есть целая Алассэ, а там нет.
У нее были хитрые глаза, серые и прозрачные, как дождь за окном. Она умела щуриться, фыркать и смешно чихать, когда свет падал в лицо. И проделала всё это одновременно.
-Чего? - спросил Карнистир.
-Что это оh-ta? - спросила Алассэ.
-Долгая история, - ответил Карнистир. - Спать пора.
-Ну чтооо это? - пропищала Алассэ, хватаясь на этот раз за спинку кровати.
-Спать ложись, я сказал, - шикнул Карнистир, наклоняясь над ней. - Слышишь? Дождь идёт.
-А? - Алассэ уставилась на отца в оба глаза. - Чего дождь?
-Грибы в лесу растут. И ты будешь.
-В лесу? - обрадовалась Алассэ и снова вскочила, путаясь в рубашке.
-Ещё чего придумала. Ты не гриб. Тут расти.
Дождь барабанил в ставни всё сильнее, резче, быстрее, и Алассэ представила, как из земли вылезают грибы с толстыми блестящими шляпками, мокрые, как щенячьи носы. Зевнула. Зажмурилась.
-А как грибы растут? - спросила она.
-Быстро, - пробормотал отец. - Как ты.
-Они говорят? - спросила Алассэ.
-Нет, не говорят. Они же грибы.
-Говорят, - возмутилась Алассэ, забираясь с головой под подушку.
Ей почти уже снились говорящие грибы, ковыляющие по освещенной зелеными гнилушками тропинке.
-Подрасти немного - в лес возьму, - пообещал Карнистир.
-Дождь, - заявила Алассэ, засыпая и думая про грибы. - Кто это - оh-ta? - сонно добавила она.
Белая мохнатая Лоссэ пришла и заглянула в кроватку, виляя хвостом, толстым, как метелка. Она услышала голоса и хотела проверить, будут ли с ней играть. Под тяжестью огромной собаки резные доски заскрипели.
- Место, - шёпотом велел Карнистир. - Разбудишь, снова потом укладывать.
Лоссэ вздохнула и убралась на место к огню. Положила белую морду на вытянутые лапы и вздохнула ещё раз. Карнистир сел рядом, скрестив ноги, и посмотрел в огонь.
-Ну и что мне делать, - сказал он, потрепав Лоссэ за ухом. - Как я ей в пять месяцев объясню, что такое война?
Лоссэ вздохнула.
2.Название: После долгой разлуки
Размер: драббл (609 слов)
Персонажи: Тургон, Финрод
Категория: джен
Рейтинг: G
Чувства пробуждались одно за другим. Сначала – осязание. Он осознал, что лежит, и лежит на чем-то мягком. Правая рука слегка шевельнулась, желая ухватить покрепче рукоять меча, но пальцы нащупали лишь пустую ладонь. Он еще раз повел рукой и ощутил под ней что-то мягкое и длинное.
«Т-р-а-в-а, трава…» Вот как это называется.
Последнее, что он помнил – трясущийся под ногами камень и рушащийся ему на голову потолок. Короткий страх, сильная боль и расставание души с ее искалеченным домом. Смерть.
Но сейчас он жив?
Слух тоже вернулся. Он услышал шелест травы и листьев, далекую птичью трель… Кажется, здесь ему не нужен меч.
Он вдохнул полной грудью чистый, лишенный тяжести Смертных Земель воздух и открыл глаза.
Зрение подтвердило то, о чем говорили иные чувства. Он находился в лесу... или в саду? Далекие воспоминания пробудились в нем. Он бывал тут… бывал много раз. Когда требовалось место для спокойных размышлений или отдых. Лориэн.
Он сел, радуясь вновь обретенному телу, потом встал. Можно не спешить. Никто не спешит в Благословенном Краю. Он подошел к дереву - это оказался высокий мэллорн, - прислонился к светлой коре и заплакал.
Она вышла из-за другого дерева, когда он немного успокоился, и неслышно подошла к нему. Ее окружало слабое золотистое сияние, и он понял, что это знак Возрожденного.
- Я так долго ждала тебя…
- Эленвэ… Прости меня…
- Всё прошло.
- Жаль, что ты так и не увидела мой Ондолиндэ…
- О нем теперь поют песни. Здесь.
- Только песни и остались…
***
Но здесь он ошибался. Ондолиндэ был славен не только песнями. Эарендиль Ясный, ныне – Вечерняя Звезда на небесах. И славен город его рождения – Ондолиндэ.
Но прежде встретился он с любимой дочерью – с Итариллэ. И радостна была встреча тех, кто не чаял свидеться никогда.
***
Эленвэ не нужно было рассказывать – она понимала всё без слов. Итариллэ знала даже больше, чем он сам. Но Финдарато, давний любимый друг…
Они встретились в доме Турукано. Вечер после захода Анар. Легкое золотистое вино и разговор, длинный разговор…
- Я долго искал тебя на юго-востоке, Турьо. Говорили, что ты скрылся там…
- О нет, Инголдо, нет. Владыка Вод указал мне дорогу на север.
- Ты был ближе к Моринготто, чем я.
- Но силой мы ничего не достигли, - Турукано пригубил кубок. – Следовало слушать советы Валар.
- Теперь это ясно, - Финдарато встал, подошел к окну. Легкий ветер шевелил его золотые волосы. Он слегка усмехнулся:
- Мой народ не захотел выходить, даже когда я призвал его во имя клятв и верности.
- Сыновья Феанаро, - Турукано сжал кулак. – Я всегда говорил, что им доверять нельзя.
- Я не мог отказать им, когда они спасли Артаресто. Да и не хотел… Если мы не доверяем родичам – кому нам еще доверять?
- Я не поверил Хурину, - опустил голову Турукано. – А он не предал меня…
- Всё в Эндорэ было не так, как мы думали… - Финдарато взъерошил себе волосы. – Верные друзья из смертных Второрожденных и предатели-родичи…
- О да, - Турукано вздохнул. – Маэглин – позор нашего рода. Но он был так похож на Арэдель и нашего отца!
- Внешность обманчива, - задумчиво произнес Финдарато. – Нам следовало понять это еще здесь.
- Жаль, ты не увидел Гондолина, Инголдо. Мне так хотелось показать его тебе! Город фонтанов…
- А мне хотелось показать тебе Нарготронд, Турьо. Горные чертоги… Они были прекрасны.
- Я верю тебе на слово, - Турукано вновь вздохнул. – Знаешь, здесь я обрел всё, что потерял, кроме одного… Ты счастливее меня, Финдарато, ты не разрушил уз дружбы.
- Понимаю, - Финдарато обернулся к другу, без улыбки посмотрел на него. – И эта печаль будет исцелена в конце.
- Я попрошу у него прощения, - едва слышно произнес его брат.
Финдарато не ответил. Он вновь выглянул в окно, где звезды Эндорэ освещали Благой Край…
3. Название: Старая сказка на новый лад
Размер: драббл (748) слов
Персонажи: Финрод, Берен, Лютиэнь, Бильбо в качестве рассказчика
Категория: джен
Рейтинг: G
На Хоббитон опускался тихий ленивый вечер. В распахнутое окно вместе с теплым летним ветром долетал чей-то веселый смех, мычание коров, возвращающихся с пастбищ, звяканье посуды, скрип поднимаемого колодезного ворота, эхо голосов. День, полный трудов, подходил к концу, и хоббиты готовились скоротать вечерок в покое и неге, покуривая трубочку или болтая с соседями… Бильбо отложил в сторону книгу, потянулся и встал из-за стола. В такой чудный погожий вечер корпеть над переводами не хотелось, даже если это перевод легендарного «Освобождения от оков» с эльфийского на всеобщий и вообще просто очень интересная, если не сказать захватывающая история. Неторопливо пройдя на кухню и прихватив там кувшин со сливовым компотом и стакан, он вышел из дома и устроился на крылечке. Раскурил трубку, мечтательно глядя на пламенеющее закатом небо… - и едва не поперхнулся, завидев ватагу ребятишек. Хоббитята играли на свежескошенном поле неподалеку, но как только заметили «старого дядюшку Бильбо», испустили радостный крик и бросились к нему. Бильбо мысленно застонал. Не то чтобы он не любил детей, но… Среди большинства взрослых хоббитов поведение и образ жизни мистера Бэггинса после его возвращения из странствий считались более чем неподобающими, но вот детишки его просто обожали – точнее, истории, которые он рассказывал. Вот и сейчас от него явно ожидали очередной «сказки». Бильбо малодушно подумал о побеге, но отговориться срочными делами и юркнуть в норку было бы несправедливо по отношению к малышне. В их глазах светилась неподдельная радость и предвкушение новых захватывающих историй. Другое дело, что о своей увлекательной «прогулке» до Одинокой горы он успел рассказать на сто рядов – так, что самому надоело. Что же им поведать на этот раз?.. Идею подкинул сын старого Гэмджи, Сэмуайз, который воодушевленно попросил рассказать что-нибудь про эльфов. Про эльфов? Ладно, будут вам эльфы… Бильбо вспомнил об оставленной на столе рукописи и начал пересказывать одну из самых известных легенд давным-давно минувшей эпохи и не существующей уже страны. Только в центре повествования внезапно даже для рассказчика оказались вовсе не Берен и Лютиэнь. Хоббит начал свой рассказ словами:
- Жил однажды в давние-стародавние времена, в далекой-предалекой стране, в чудесном подземном городе прекрасный эльфийский король Финрод Фелагунд…
Сказка сказывается скоро… И вот уже в Нарготронд приходит великий герой Берен, попросивший короля о помощи. Нужно добыть чудесный камень из короны Властелина Тьмы, иначе король Тингол – да, еще один король – не отдаст в жены Берену свою дочь Лютиэнь, прекраснее которой нет на свете. И Финрод покидает город, потому что не может не сдержать слова. Хоббитята возмущаются коварством злых родичей короля, а рассказ ведет дальше, дальше… Кони сбивают копыта, унося всадников на север, и вот уже в небеса возносятся башни крепости на острове оборотней (ох, не будет сегодня кто-то спать, но что же делать – из сказки слов не выкинешь). Поединок. Плен. Ребятишки затаили дыхание, а рассказчик продолжил:
- Их бросили в сырое темное подземелье…
Совсем еще маленькая девочка, судорожно вздохнув, взволнованно спросила:
- И голодом морили? Но они ведь спаслись? Ведь спаслись же?
Бильбо осекся. Рассказывать, что было дальше? Нет, всё же он ошибся с выбором – не для детей эта история… Он неуверенно произнес:
- Конечно, спаслись. – и принялся уже не пересказывать, а вдохновенно сочинять: про то, как в один прекрасный день пленники, уже почти утратившие надежду, вдруг почувствовали, как задрожали и застонали камни, из которых была сложена их темница, а по коридору вдруг промчался свежий ветер и на пороге появилась - кто бы вы думали? - сама принцесса Лютиэнь. Своими светлыми чарами она победила Темного Властелина и смогла освободить всех узников его темной крепости - ведь добро всегда побеждает зло, каким бы сильным это зло ни было... Вместе со своим женихом ей удалось найти чудесный камень, и больше они уже никогда не разлучались. А Финрод Фелагунд? Бильбо на мгновение приостановился, а потом махнул рукой на историческую достоверность - всё равно легенда уже непонятно во что превратилась, пусть уж тогда все будут счастливы – и решительно заявил:
- Финрод Фелагунд не захотел возвращаться в свой город. За ним прилетел орел и унес его на запад, туда, где был его настоящий дом. Долгим был тот полет – ведь страна эльфов очень далеко – но в конце его Финрод обрел и мир, и счастье.
Перехватив выжидательный взгляд юных слушательниц, Бильбо торжественно добавил:
- Да, и женился – на той, кого он был вынужден покинуть, но которая его дождалась. И жили они долго и счастливо.
Ребятишки практически хором радостно и облегченно вздохнули, а потом загомонили, благодаря мистера Бэггинса за чудесную сказку. Расходились по домам довольные и счастливые. Бильбо перевел дух и улыбнулся, глядя им вслед. Неизвестно, что бы с ним сделали эльфы за такое вольное обращение с легендой, но он, как ни странно, тоже остался доволен тем, что получилось.
4. Название: Поговори со мной на квэнья...
Размер: мини (1010 слов)
Персонажи: Артанис-Галадриэль, Ородрет, Финрод, Маэдрос, Маглор
Категория: джен
Рейтинг: G
Из Менегрота в Нарготронд… Стены из обработанного камня, каменное кружево. Пещеры, освещенные призрачным светом – магия, магия. Словно и не было дороги, безумной скачки лесом, Белег откуда-то издали кричит: «госпожа, подождите», - но она его не слушает.
Скользит по каменным коридорам – вся в белом, чистая и свежая, отдохнувшая после долгого пути. Знает уже – старшего нет, Финдарато на охоте. Ресто здесь. Достойная замена, любимый и любящий брат, но ведь она ехала к Финдарато.
Ресто как всегда утончен и красив. Напоминает цветок, расцветший в теплице, защищенный от бури.
Ресто сам наполняет бокал дорогой гостьи и произносит проникновенные стихотворные строки о вечности.
Ресто говорит на синдарине, она тоже говорит на синдарине, их беседа длится за полночь, стихи возникают из стихов, где-то играет музыка… Где-то? Ах, это же здесь, в соседней зале за завесой. Там веселятся приятели Ресто из числа нарготрондцев и приезжие синдар, сопровождавшие в пути невесту лорда Келеборна.
Утром она уезжает, свежим осенним утром, на ней дорожная одежда нолдорского покроя, и рядом другие эльдар – с ними когда-то она шла через льды.
Ресто недоволен ее отъездом, он говорит, что охота - это грубое занятие, злое занятие, некрасивое. Он удивляется, почему Финдарато вдруг так увлекся охотой. Да еще и вместе… Да, с ними… От сыновей Феанаро надо держаться подальше, это их вина, что мы все прокляты, все, кто пошел за их отцом.
Виноваты, вина, виноваты – ну сколько же можно, и нужно ли столько… Белые плиты пирса, залитые призрачным светом – магия, магия, светоносные деревья умерли, но светильни живы, нет – они мертвы и потому не могут умереть.
Творец светилен напротив нее, расстояние между ними можно измерить клинком, они меряют это расстояние не раз и не два, сталь порождает искры, голубоватую россыпь искр.
Эта битва похожа на танец, эта битва похожа на сон, она и была сном, ею грезил воспаленный разум в замерзающем теле во время Ледяного Похода под сияющими звездами, похода к смерти и славе - это уж кому как удалось дойти.
А леса укрыты багряным плащом, завернуты в багряный плащ, и ветер бьет всаднице в лицо, она не склоняет головы, не набрасывает на голову капюшон. На привалах воины поют древние песни, сперва несмело, а потом все громче и громче, поют песни на древнем языке.
Лай собак, внезапный привкус охоты, привкус дыма и опасности, привкус боли загнанного зверя. Всадница соскальзывает с коня, наготове лук, наготове стрела, нужно будет – вынет клинок, опасность на расстоянии клинка, серебристый танец из сна.
Опасность на расстоянии копья – не ее опасность, опасность, предназначенная для другого.
Медведь, шерсть рыжеватая с багряным отливом, прекрасен в своем гневе и боли, охота - занятие грубое, злое, когда копье поражает зверя, а лезвие с голубоватым отсветом пытается найти его сердце.
Охотник, сжимающий копье, рыжеволос, волосы с багряным отливом забраны в косу, копье, орудие смерти, держат живая рука и стальной захват - на месте другой. Охотник высок, медведь огромен, они смотрят друг другу в глаза – эльф и хищник.
Наготове лук, наготове стрела, всадница тенью заходит сбоку, прикидывая расстояние, учитывая ветер…
«Не нужно, сестра, - знакомый голос, - не нужна помощь, он справится сам».
Теперь она видит остальных, видит Финдарато, такого родного, спокойного, видит Макалаурэ, гибкого, словно плеть, сжимающего охотничий нож, не смеющего вмешаться. Видит визжащих, лающих гончих, видит загонщиков, видит кровь на желтой листве.
Видит смерть – не эльфа, зверя, рухнувшую мохнатую громаду. Видит улыбающегося рыжеволосого эльфа, утирающего потный лоб левой живой рукой.
«Он победил, - говорит Макалаурэ, она уже забыла его голос, забыла звуки квэнья, забыла многое, а многое и не хочется вспоминать, - он победил, охота удалась».
Макалаурэ улыбается ей, не спрашивая, откуда она здесь взялась, улыбается так, словно они виделись вчера, называет ее «Артанис», и запретная речь Запада горьким медом льется из его уст.
Подходит Майтимо, сияющий, довольный. «Сестренка, - говорит он, - каким ветром, сестренка? Скажи, что ты навсегда покинула Дориат, говорят, что там можно забыть даже собственное имя. Зачем тебе жених-синда, мы найдем тебе лучшего».
Он шутит, конечно, шутит, и она улыбается в ответ и говорит, что лучшего уже не найти, и понимает, что так оно и есть, и понимает, что ее возлюбленный никогда не обратится к ней на квэнья, и слушает речи родичей, текущие горьким медом былых времен.
Вечер, и горят костры на привале, и Майтимо обещает подарить ей медвежью шкуру – «постелешь ее, сестренка, на каменных плитах, не так будет холодно, ведь в Менегроте холодно», - и у нее чуть не срываются с губ злые слова укора, но она молчит и не произносит названия места, где ей было намного холоднее, чем в Менегроте.
Она хочет слушать речи родичей, текущие горьким медом веселья между двумя смертями, горьким медом радости встречи и горьким медом забвения.
Финдарато спрашивает, как там Ресто, требует ли, чтобы его называли Ородретом, и улыбается уголками рта, улыбается каким-то своим мыслям.
«Ты никогда не любил охоты, - говорит та, которую когда-то звали Артанис, - зачем тебе этот лес и родичи, эти наши родичи, чьи речи текут горьким медом запретного языка».
Финдарато отвечает, что нашел в этой дружбе странную притягательность и учится у двоюродных братьев одной простой вещи – прятать глубоко в сердце то, чего нельзя забыть.
Будущая супруга лорда Келеборна прикрывает глаза и снова видит обрывки своего серебряного сна в блеске светилен. Она уже не знает – было ли это на самом деле, или ей только пригрезилось в снегу под звездами. Сыновья творца светилен сидят рядом с ней – не на расстоянии меча, на расстоянии протянутой руки, расспрашивают про Дориат, рассказывают о крепости на холме, ставшей им домом.
Поговори со мной на квэнья, брат, я перестала видеть сны, я перестала хотеть, перестала желать, мне становится ненужной борьба, жажда власти угасает в моей крови.
Поговори на квэнья, и я спрячу в сердце то, что нужно забыть, но оставлю память о себе, прежней. Поговори…
Возвращение, вот оно, сперва в Нарготронд, из Нарготронда - в Менегрот, медвежья шкура приторочена к седлу, в сердце улыбки братьев – всех братьев, родных и двоюродных, всех до единого.
«Госпожа Галадриэль, - голос Белега Куталиона, - вы слишком быстро мчите, госпожа».
Слишком быстро, чтобы вернуться, слишком медленно, чтобы забыть, синдарские слова покрывают ледяной коркой горький мед тех слов, древних слов памяти и забвения.
Как пел Макалаурэ в тот вечер у огня, о, как он пел…
Сон, серебристый сон, грозный и зловещий, погружен в глубины сердца, память засыпает, я возвращаюсь, любимый.
5. Название: Родственницы
Размер: мини (1866 слов)
Персонажи: Финдуилас, Галадриэль, Ородрет
Категория: джен
Рейтинг: G
Маленькая Финдуилас подбежала к окну своей комнаты в восточной башне Тол-Сириона. Комната девочки была наверху, и это таило в себе как хорошую сторону, так и плохую. Плохую – потому что иногда, после долгих игр на склонах холма и у реки, карабкаться туда было трудновато, а хорошую – потому что оттуда открывался вид на земли за рекой до грозной горной стены Дортониона. Финдуилас любила сидеть у окна на рассвете, смотреть, как поднимается из-за зубчатых пиков ладья Анар, как рассвет заливает алым снежные вершины…
Но сейчас девочка не смотрела на горы. Она жадно уставилась на крутой мост, ведущий к воротам крепости. Отец сказал, что его сестра, Артанис Нэрвендэ Галадриэль, прибудет сегодня на Тол-Сирион – навестить родичей. В прошлый раз она была здесь семь лет назад, когда Финдуилас было всего пять. Девочка была еще слишком мала, и с ней больше сюсюкали и шутили, чем говорили серьезно. Но Финдуилас хорошо запомнила высокую статную женщину с золотыми волосами, которые то были обернуты венцом вокруг головы, то струились водопадом по спине, и ей очень хотелось увидеть Галадриэль снова. Это была самая прекрасная женщина, которую она видела в своей жизни… не считая мамы, конечно. Финдуилас любила всех своих родичей - братьев отца: могучего Ангрода, у которого она, когда была помладше, могла стоять обеими ногами на ладони; ловкого и быстрого Аэгнора, которого некоторые называли «Огненный Вихрь»; короля Финрода с теплым взглядом и чудесным даром понимать самые сокровенные помыслы ее сердца – у него в Нарготронде они с отцом долго гостили в прошлом году. Но Галадриэль произвела на нее самое неизгладимое впечатление. Финдуилас хотелось вырасти и стать такой, как тетя. И у них уже было нечто общее, то, что отличало родственниц от всех других – золотые волосы. Ни у одной женщины Финдуилас не видела такого цвета, а отец сказал ей, что это большая редкость по эту сторону Моря. Девочка решила, что на этот раз она будет ходить за тетей тенью и разузнает у нее, как стать такой же прекрасной и величавой.
Финдуилас смотрела на мост, не отрываясь, вцепившись в подоконник и надеясь, что гости прибудут до сигнала колокола, созывающего на завтрак. Ах, скорей бы, скорей!
Ее чаяниям суждено было осуществиться. До колокола оставалось не меньше часа, а далеко на юго-востоке, где в утренней дымке скрывался зачарованный лес Элу Тингола, уже показались черные точки. Всадники! Они еще были далеко от реки, но девочка уже различала блеск копий. Десять… двадцать… кажется, Галадриэль прибывает одна - если бы там были послы короля, то эскорт был бы более пышным. Ну и ладно! Финдуилас ждет только сестру отца…
Всадники быстро приближались, и вот уже они въезжают на мост. Знамена – голубые, с двумя золотыми переплетенными змеями и короной – плещутся на ветру. Но что за странность! Один эльф за другим подъезжают к воротам – но всё это воины, в шлемах, в кольчугах, с копьями в руках и щитами на луках седел… Ни одного платья или женского головного убора…
С досады Финдуилас едва не заплакала – не иначе как Галадриэль решила не ехать к брату! – как вдруг заметила прядку золотых волос, выпавшую у одного из воинов из-под шлема. Девочка присмотрелась и задохнулась от удивления – да, это ее тетя сидела в седле по-мужски, а щит ее и копье были такими же, как у других. Финдуилас взвизгнула от радости и бросилась вниз, к воротам – встречать…
***
Галадриэль сняла надоевший шлем, тряхнула головой – еще несколько прядей выпало из сколотых на затылке волос. Она заметила в темном проеме двери золотой отблеск и пошла навстречу старшему брату.
После слов привета брат с сестрой обнялись, и Ородрет улыбнулся, указывая на копье, которое Галадриэль приторочила к луке седла:
- Ты никак на войну собралась, сестрица? Земли на юге спокойны…
- Потому что они под твоей защитой, братец, - смеясь, ответила эльфийка. – Но сам ведь знаешь, в Эндорэ никогда нельзя быть уверенным в своей безопасности до конца…
- Да, пожалуй, - согласился с ней Ородрет. – Лучше уж повозить с собой копье, чем на аркане в Ангбанд поволокут тебя. Такое здесь бывало - и хорошо, что мы успевали выслать помощь и отбить пленников. Правда, давно это было. Осада стоит крепко.
Галадриэль вздохнула:
- И всё же воины Моргота, бывает, выходят из подземелий… О, кто это у тебя там?
Еще одна златовласая голова появилась в темном проеме. Финдуилас, быстро слетевшая вниз из своей высокой башни, внезапно оробела, увидев тетю совсем близко. Она церемонно поклонилась, как учил ее отец.
- Звезда осияла час нашей встречи, госпожа Артанис.
- Воистину так, милая Финдуилас. - Конечно же, Галадриэль узнала племянницу и тепло улыбнулась ей. – Твоя золотая головка уже сияет, как звезда, а вскоре будет сиять, как Анар.
Эльфийка подошла к девочке и, наклонившись, обняла ее и поцеловала в лоб:
- Не робей, милая Финдуилас. Не надо церемоний, я ведь не королева Белерианда, а просто твоя тетя.
***
Вечером Ородрет задал в честь сестры пир в главном чертоге крепости. Галадриэль сидела во главе стола по правую руку от принца, а Финдуилас – по левую.
Едва пригубив золотистого вина из виноградников Нарготронда, Галадриэль откинулась на спинку кресла и, улыбнувшись, спросила брата:
- Где же Сулимэль, Арато? Куда ты спрятал жену?
Ородрет повернулся к сестре:
- Сулимэль поехала навестить родичей в Митрим. А Финдуилас предпочла остаться со мной.
Финдуилас со своего места кивнула. Галадриэль посмотрела на нее, и от Ородрета не укрылось тоскливое выражение, промелькнувшее на дне глаз сестры. Он спросил:
- Почему вы с Келеборном еще не решились привести в мир дитя? В Дориате безопасно…
- Об этом я и хотела поговорить с тобой, Арато, - она серьезно посмотрела брату в глаза. – На самом деле я приехала попрощаться. Мы с Келеборном уходим.
- Уходите? – Ородрет был крайне изумлен такой вестью. – Но куда же? И зачем?
- Помнишь, о чем я мечтала в Валиноре, Арато? Помнишь, как я говорила о собственных владениях, о народе, который я смогу учить и направлять? Конечно, это были наивные мечты. Когда мы пришли, я увидела, как мало я знаю о Средиземье. Но это было поправимо. Я нашла ту, у которой смогла обучиться всему, что мне нужно. Владычица Мелиан была столь добра, что открыла мне всё, что знала сама, всё, что я была способна понять. Но время учения прошло. Теперь я хочу уйти. На восток, за Синие Горы. И сам понимаешь, сейчас для нас не время детей.
- А Келеборн?
Галадриэль улыбнулась:
- Он согласен. Я говорила о своих мечтах еще в ту пору, когда он ухаживал за мной, и он признал мои цели важными и благородными. Он сам хочет увидеть, что сталось с его родичами на востоке.
- Но стоит ли ради немногочисленных лесных эльфов…
- На востоке живет много народов, Арато. Не только эльфы, но и люди – те, что не дошли до Белерианда, гномы… Восточные земли заселены гуще, чем мы привыкли считать. Правда, боюсь, что Моринготто и его слуги побывали там раньше нас, - Галадриэль вздохнула, - но всё же, я думаю, истинную природу Детей Эру и Валар исказить не так легко. Быть может, нам удастся что-то исправить, и восточные народы станут союзниками нам, а не Врагу.
- Понимаю, - Ородрет сплел пальцы, - и я всегда думал, сестра, что ты способна на многое… Но там очень опасно… Финдарато уже знает?
- Да. Я побывала у него не так давно. У Финдарато темные предчувствия… как и у Айканаро, - Галадриэль вновь вздохнула. – Ты говоришь об опасности на востоке, а я боюсь за вас здесь. Враг не на востоке – на мрачном севере, и око его направлено на вас.
Ородрет помолчал, потом взял руку сестры и легко пожал ее.
- Удачи тебе, Нэрвен. Удачи тебе и Келеборну. А когда Враг будет побежден, у вас родится девочка. Среброволосая, как наша мать и твой муж. Это тоже предчувствие – и не темное.
***
Шумный пир закончился, но родичам не хотелось расставаться. Все втроем они ушли в покои Ородрета, куда он прихватил бутылку золотистого вина. К огромному счастью Финдуилас, тетя заговорила с ней первой:
- Что же, милая Финдуилас, пришло время узнать тебя поближе – и не со слов других. Что ты любишь делать больше всего? Что у тебя получается лучше?
Финдуилас слегка покраснела от смущения и ответила:
- Люблю гулять по лугу и собирать цветы. Еще… люблю играть на арфе.
- О! – в голосе Галадриэли слышался неподдельный интерес. – Не сыграешь ли мне? Прямо сейчас?
- Конечно, гос… Артанис. Я только принесу арфу.
Девочка умчалась в свою комнату и вскоре принесла оттуда музыкальный инструмент. Арфа была небольшой, ее можно было носить с собой и играть, где вздумается.
Быстрые пальчики Финдуилас забегали по струнам, и по комнате полилась мелодия – тихая и нежная, светлая и немного печальная – похожая на саму маленькую музыкантшу.
- Прекрасно! – Галадриэль тепло улыбнулась племяннице. – Конечно, тебе еще надо учиться и упражняться, но у тебя задатки музыканта лучше многих! Лучше меня, например.
- О да, я хорошо помню, Артанис, как ты убегала с уроков музыки, чтобы ловить ящериц на лугу! – кивнул, смеясь, Ородрет.
- В Дориате я училась и музыке, братец, - ответила сестра ему в тон, - но там уж не убегала. Тем более, что Даэрона стоит послушать и поучиться у него.
- Очень хорошо, милая Финдуилас, - повторила Галадриэль, поднимаясь. – Но уже поздно, а завтра я покажу тебе, что умею сама. И, может, ты поучишься у меня.
***
Галадриэль выполнила свое обещание и на следующий день повела племянницу во двор, чтобы показать ей свои умения. Все они, как на подбор, оказались тем, чем обычно занимаются мужчины – метание копья, стрельба из лука, фехтование. Все это эльфийка проделывала с немалым искусством и посрамила всех воинов-мужчин, которые вздумали с ней соревноваться.
Финдуилас тоже попробовала натянуть лук (маленький, себе по росту) и хотя бы приподнять копье. Но это было тяжело и трудно, девочка лишь запыхалась и сказала с затаенным недовольством:
- Женщине не нужно брать в руки меч или копье. Ее защитят мужчины. Гвиндор говорил, что всегда защитит меня… ой, - Финдуилас прикрыла рот ладошкой – вообще-то такое Гвиндор говорил ей наедине, и она никому этого не рассказывала – даже маме.
- Гвиндор? – улыбнулась Галадриэль. – Это твой друг?
- Да, - Финдуилас решила, что скрывать нет особого смысла. – Он живет в Нарготронде. Мы подружились в прошлом году.
Галадриэль притянула девочку к себе, погладила ее по волосам:
- Это очень хорошо, Лассэ, что есть кому тебя защищать. Когда я шла сюда по Льду, у меня еще не было своего Гвиндора… пришлось учиться всему самой. Но… ты можешь заниматься, чем захочешь – играть на арфе, гулять по лугам, ткать… никто не будет любить тебя меньше, если ты не пожелаешь взять меч или копье – или если пожелаешь. Тебе нужно научиться только одному: вести себя как подобает правнучке Финвэ. Ничего не бойся, а если даже и боишься – одолей свой страх. Встреть судьбу достойно.
***
Много лет протекло с той встречи, девочка Финдуилас выросла в прекрасную деву Фаэливрин. И многие говорили, что она напоминает сестру отца, Артанис, Венчанную Сиянием. Детское восхищение тетей у Финдуилас прошло, но любовь и уважение остались. Никаких вестей с востока не доходило, но в одном Галадриэль оказалась права: в Белерианде было не меньше опасностей. Сгорели в пламени младшие братья отца: могучий Ангрод и быстрый Аэгнор, сгинул в подземельях Тол-ин-Гаурхот благородный король Финрод. Пропал в Битве Бессчетных Слез ясный витязь Гвиндор, а из копей Ангбанда вернулась лишь его бледная тень. Зато вместе с ним пришел прекрасный и могучий человек, отважный герой, Мормегиль Аданэдель, которому Финдуилас отдала свое сердце против воли.
И всего лишь несколько часов назад и они оба, и отец покинули прекрасную Финдуилас, выйдя на битву с полчищами Моргота.
Сидит Финдуилас в своих покоях, трогает легонько струны любимой арфы и вспоминает золотые дни Тол-Сириона, встречу с Галадриэлью и ее слова. Она крепко усвоила урок.
Как бы ни закончилась битва – правнучка Финвэ встретит свою судьбу достойно.
Часть 1, Часть 2lonely-mountain.diary.ru/p185194119.htm
@темы: Битва, свое-чужое, Бессмертный Профессор, фанфикшен, нолдор